Однажды приемные дети, как, впрочем, и родные, становятся взрослыми. Взрослый человек осознаннее воспринимает ситуацию усыновления или удочерения, способен проанализировать свою жизнь в приемной семье. Именно поэтому редакция портала «Я-родитель» обратилась ко взрослым, детство которых прошло в приемных семьях. Герои нашего нового материала не только рассказали о том, как сложились их судьбы, но и дали советы тем, кто только собирается взять в семью приемного ребенка.

Екатерина Семенихина, 30 лет.

«Я попала к приемным родителям, когда мне было семь лет. Как вы понимаете, я прекрасно помнила своих кровных родителей. Они тоже были неплохими людьми. Никаких ужасов – никто меня не бил и не морил голодом. Просто отца посадили на 5 лет за последствия какой-то драки, а мама начала пить. Так как кровных родителей ненавидеть было не за что, я начала по ним скучать. Из-за этого я постоянно закатывала истерики в своей новой семье. Я вечно была всем недовольна и даже не пыталась наладить с ними контакт. Постоянно писала письма папе. Как потом выяснилось, отвечала на них приемная мама, а не мой родной отец. Все это продолжалось лет до десяти, пока папа не вышел досрочно. Я потребовала, чтобы меня отпустили жить к нему. И почти сразу поняла, насколько я была не права, когда не ценила свою новую семью. Отец, которого я помнила веселым и молодым, стал злым пьющим мужчиной, много ругался матом. Через два дня я вся в слезах позвонила приемной маме, попросила, чтобы она меня забрала и уже потом стала совсем иначе себя вести и с ней, и с неродным отцом.

Сейчас у меня двое своих детей, муж. С кровным отцом мы не общаемся, мама давно умерла. И сейчас я понимаю, что моя долгая адаптация была связана еще и с тем, что меня очень щадили. Придумывали вокруг меня мир, где несправедливые люди забрали отца в страшное место, а родная мама заболела от горя. Это было не так. И в семь лет я уже могла бы это понять.

Тем, кто хочет взять ребенка из детского дома, хочу дать верный совет – разговаривайте с ребенком, говорите ему правду без утайки, и не позволяйте себе жалости. Жалость для брошенного ребенка – средство манипуляции, но не средство выхода из эмоционального тупика».

Ольга Петренко, 21 год

«Я не знала, что меня удочерили. Бабушка рассказала, когда мне было уже пятнадцать лет. Для тех, кто боится дурной , сразу скажу – я росла совершенно обычным ребенком. Закончила музыкальную школу, в средней школе была хорошисткой, после девятого класса ушла в медучилище. Когда узнала правду о себе, я начала искать приемных родителей. И моя мама на меня обиделась. Перестала разговаривать со мной. Пятнадцать лет – это не очень много. Я тяжело переживала отчуждение человека, которого всегда считала родным. Мы пережили этот период, но не сразу. И вот, что я хочу сказать всем приемным родителям – то, что дети хотят найти своих кровных маму и папу – это нормально. Лучше помогите им, поддержите в поисках. Оставайтесь родными до конца. Искать свои корни, изучать историю своей крови – мне кажется, это заложено в нас чуть ли не на генетическом уровне. Я нашла свою родную маму, отца. Встретилась с ними. Я ничего не почувствовала к этим людям. Просто несчастные мужчина и женщина, которые в молодости наделали ошибок. Сейчас мне не хочется им звонить, но я делаю это через силу. Потому что они тоже моя семья. Но самые любимые и важные для меня люди – это мама и папа, с которыми меня не связывает общая кровь».

Антон Рыженков, 44 года

«Меня усыновили, когда мне было уже 13. Таких редко берут, но меня взяли. В большой деревенский дом. К этому времени я был совершенно разбалован в детском доме, как бы это странно не звучало. Меценаты и спонсоры жертвовали нам одежду, игрушки, технику. Не в каждой семье у ребенка есть такие блага, которые были у нас в детском доме. У меня к тому же была еще и «гостевая» семья. Пожилые супруги, которые брали меня на выходные, баловали хорошей едой и всякими приключениями – поездки, зоопарк и прочее. Я бы ни за что не ушел добровольно из детского дома, но его собирались расформировывать. Неизвестность пугала, и когда тетя Таня и дядя Олег пришли со мной знакомиться, я согласился. В деревне надо было работать. Ничего особенного – просто помощь взрослым по хозяйству. Но я сам ничего не умел. А то, что мог сделать – делать ленился. Сейчас так стыдно. Но мой приемный отец – молодец. Он увидел, что мне интересно работать по дереву, обучил меня всему, что знал сам и постоянно поддерживал, хвалил. Сейчас этой мой бизнес – беседки делаю красивые, оформляю террасы. Я считаю, мне просто повезло. Сейчас у нас с женой трое приемных детей. Своих Бог не дал. И я считаю, что самое главное, что вытащит даже самого – это любимое дело. Не надо навязывать. Надо наблюдать и смотреть, что интересно ребенку. Приемным детям не нужна жалость, подарки, деньги. Не надо воспринимать себя, как волшебника. В обычном мире этих самых волшебников нет, и если хотите блага для человека, за которого вы теперь ответственны – воспитывайте его. Будьте строже, держите своё слово. Не давайте ребенку сидеть на месте и пользоваться вами. Все это не мешает любви, но помогает вырастить человека».

Интересно, подумал я, неужели эта женщина и вправду думает, что можно выбрать ребенка по одной ч/б фотографии в федеральном банке данных? В любом случае, никаких формальных причин для отказа у чиновницы не было, и вскоре мы получили искомую бумагу, где было ясно написано, что мы можем посещать выбранного ребенка. Двери больницы для нас теперь открылись вполне официально.

Завотделением в больнице очень обрадовалась, что у нас все устроилось и побежала за документами. Мы здесь были уже несколько раз совершенно неофициально, общались с малышом, говорили о его здоровье с врачом. Могу сказать, что счастливы те дети, которые лежат в таких местах, где врачи все понимают.

Без мамы

Бокс на 5 коек. В каждой лежит по одному оставленному ребенку. Вот Витя, у него очень неприятный диагноз, потому от него и отказались уже три года как. Но поскольку от этой болезни задерживается развитие тела, ростом и видом он, как полуторагодовалый младенец. Малюсенькие ручки, как у новорожденного, малюсенький носик. Зато глаза такие, что долго не посмотришь, он точно все понимает, все, кроме одного, самого главного. Когда в присутствии обычных детей начинаешь играть с кем-то другим, то ребенок, как правило, начинает плакать и проситься чтобы с ним тоже играли. Витя не просит и не плачет, он смеется, когда смеются другие дети от ласки взрослых - ему хорошо, когда другому хорошо. Странно.

У Миши на личике и шее проступают ярко-голубые вены. Он все время держится руками за голову и крутится на кроватке. У него очень сильно болит голова. Очень сильно и всегда. И дело не в том, что у него врожденный порок ЦНС и не в том, что он скоре всего скоро умрет; нет. Таких детей, к сожалению, немало, но у каждого из них есть мама, которая будет держать своего ребенка за руку до последней минуты его маленькой жизни. Мише, сами понимаете, держать тоненькую ручку некому.

А Надька - маленькое улыбчивое чудо. Она абсолютно здорова и ей всего восемь месяцев. Ее нашли в магазине в люльке со всем необходимым. Родители оказались не извергами, а обычными мерзавцами. Хотя написать как ее звали никто не удосужился. И только когда маму нашла милиция, оказалось, что ее звали не Надя, а Лена. Еще одна девчонка была в этой палате, но ее забрала мать. Только неясно - надолго ли. Мамаше 19 лет, что удивительно - не сделала аборт, не отказалась после родов, еще и грудью кормит. Да вот незадача, 19-летней мамане хочется еще гулять, она с теткой и оставляла ребенка по ночам. А без матери та - кричать. Ну и нашлась соседка с гражданской позицией, а милиции-то особого дела нет до подробностей - забрали в больницу, потом и родительских прав еще лишат.

За одного битого двух небитых дают

Когда мы решили усыновить ребенка, я не мог отделаться от тщеславной мысли - если и всех детей спасти не удастся, то хотя бы будет «минус один» (или «плюс один», с какой стороны смотреть). Но моя уверенность развеялась очень быстро, буквально когды мы в первый раз пришли в больницу и, взяв нашего ребенка, ушли с ним в игровую. Пока мы там налаживали контакт, в бокс принесли еще двоих «новеньких» младенцев. Так что сделать объективно хороший поступок не получилось: скорость пополнения такова, что новые дети поступают сразу же, как только освобождается место.

К счастью, я не могу сказать, что у детишек нет ничего, старые игрушки, рваные ползунки и марля вместо памперса. Нет, у них отличная игровая с большим количеством хороших иностранных игрушек, у них достаточно памперсов и одноразовых простынок, их вполне сносно кормят. Все это правда не благодаря соответствующим органам власти, а вопреки им, поскольку никто не имеет права знать, что здесь в инфекционной больнице годами лежат здоровые дети. Буквально все, что возможно, для детей делают люди, объединенные одним сайтом в интернете, благодаря им практически во всех детских больницах Москвы и области есть волонтеры, которые находят деньги, лекарства, подгузники, игрушки. Навещают детей, делают им независимые обследования, чтобы снять подозрение в наличии спида или сифилиса.

Это один из парадоксов. С одной стороны, детдома переполнены, уже переполнены и больницы, а людям, которые решили усыновить ребенка официально, нельзя посмотреть нормальные, новые фотографии детей. В той структуре, которая уполономочена представлять информацию о детях, - Федеральном банке данных - получить исчерпывающую информацию о детях, о том, как они выглядят, невозможно. Разумеется, сначала нужно пройти долгую и, кстати, совершенно необходимую процедуру сбора документов и справок, потом встать на учет в органе опеки, а вот потом, что самое удивительное, тебе покажут одну черно-белую фотографию 3-4-годовой давности, а сверху все это "зальют" информацией о том, что у этого ребенка спид, или сифилис, или синдром дауна. Не нравится? Давайте искать другого, заполните в анкете графы про цвет волос, глаз, про пол и рост, привычки и т.д. И вам подберут. Сами хотите найти себе единственного ребенка? Нельзя, закон не позволяет. То есть в дом ребенка прийти, разумеется, можно. Но кроме домов ребенка дети в большом количестве лежат в обыкновенных детских больницах. И не потому что они больны, а потому что места в детдомах уже давно не хватает. И вот про них ничего нельзя говорить. Их как бы нет, или есть, но больны тем же мнимым сифилисом. Конечно, есть места, где директоры делают все, чтобы детей забирали - найдите в Яндексе «дом ребенка №7» или «Яранский детский дом», но таких заведений, к сожалению, очень мало.

Сама процедура усыновления совсем не сложна, занимает от силы два месяца, и в интернете есть масса необходимой информации. Сначала проходит сбор документов, потом подача их в суд, слушание дела и через 10 дней ребенок ваш. Многие откровенно не понимают, зачем усыновлять ребенка, если можно родить своего. Что-то доказывать бессмысленно, это не есть некая обязательная социальная нагрузка, каждому свое. Зато можно рассказать о том, как рождается, буквально рождается человек не через утробу матери, а через ласку и любовь. Марк, как и все лежащие там дети, был похож на чурбачок. Такой деревянный чурбачок с двумя ручками. Вы бы смогли пролежать больше года в кроватке, не зная что такое сидеть на закорках у отца или спать под боком у мамы? А вот они могут. Они не знают как это - ползать по квартире, оставляя за собой лужи, как это - купаться в ванной с ромашкой, как это - есть бабушкин суп с повышенным содержанием мяса на кубический сантиметр тарелки. Дело даже не в том, что у него никогда не было всего этого, а в том, что он не знает в принципе, что так может быть. И вот этот чурбачок, который никогда не улыбается, поскольку просто нечему, боится буквально всего, оказывается первый раз на руках. Откуда столько силы появляется, просто диву даешься. Он вцепляется в тебя мертвой хваткой. В этом отношении нашему сыну повезло особенно, хотя таких ситуций много - его до нас хотели усыновить двое американцев и одна наша девушка. И в каждого из них - это точно - он вцеплялся мертвой хваткой, поскольку, видимо, чувствовал, что если не сейчас, то никогда. И вот, он дома, на руках, с которых ну ни за что не хочет сходить. И происходит удивительное: через какое-то время он начинает смеяться просто так, не от того, что его мутузишь и подкидываешь, а просто ползет и смеется во весь его небольшой пока рот. Потом, постепенно, он начинает нормально реагировать на купание, вкусную еду и старшего брата.

Наследственность

Мы, разумеется, не знаем, что будет дальше, как на моем младшем сыне скажется его дурная наследственность, но мы очень уповаем на милость Божию, на то, что Господь как-то устроит все благополучно. Мне кажется, что это как раз тот случай, когда можно и нужно полагаться целиком на милость Божию, поскольку ясно, что сами мы ничего кроме массажа, бассейна, и, скорее всего, не очень удачных попыток воспитания дать ребенку не сможем. Как, впрочем, мы не знаем, все ли будет хорошо и с нашим старшим, какие пути в жизни выберет он. Так что опасений за гены у нас нет.

Вместо заключения

Этот текст я начал писать в самом начале процесса усыновления, заканчиваю писать под дружный братский крик двух моих детей. За это время мне тысячу раз задавали вопрос «зачем» - в медучреждениях, где мы брали справки, на суде, который решал, собственно, разрешить ли нам усыновление, просто друзья и знакомые, в глазах которых первая реакция читалась совершенно четко: «бедные, они, наверное, больше не могут иметь детей». Отвечали мы на этот вопрос по-разному, ориентируясь на ситуацию и собеседника, но если честно, то я попросту не знаю. То есть правильных ответов можно придумать несколько, но на самом деле сформулировать некий конечный, точный ответ, который бы еще и отзывался внутри, не получается. Не знаю и на рациональном уровне вряд ли смогу объяснить. Никакой сложности с собственным тщеславием нет, поскольку это только снаружи такой героический поступок, а изнутри ничего особенного, у нас просто стало два ребенка, два отличных мужичка теперь встречают меня дома по вечерам.

У нас двое своих детей - дочка двух с половиной лет и полугодовалый сын. И двое приемных - тринадцатилетняя Зена и одиннадцатилетняя Вера.

Я работаю в одной из социальных служб Петербурга. Как-то в 2009 году я зашла по делу в один из питерских домов ребенка. И увидела там очаровательную четырехлетнюю девочку-кокетку.

Мне она очень понравилась, и мы с мужем решили ее взять. Нас стали отговаривать: Вера из семьи наркоманов, у нее гепатит С, недоразвитие костей, проблемы с желудочно-кишечным трактом. Но мы решили: это наш ребенок. И все. Нам предлагали взять более здорового малыша. Мы отказались.

Мы забрали Веру домой. Выяснилось, что все ее болезни излечимы. Даже форма гепатита. Проблемы с костями и желудком, как оказалось, возникли вследствие недостаточного питания. Бывало, мать-наркоманка оставляла троих детей, младшей из которых была Вера, одних на несколько дней. Старший брат Веры говорил, что им однажды пришлось пить собственную мочу: водопровод в квартире не работал. Что теперь говорить: мать Веры недавно умерла от передозировки. Отец скрылся в неизвестном направлении. Дети живут в разных приемных семьях. Чаще всего братьев и сестер берет одна семья, но потомство этих наркоманов признали настолько проблемным, что решили пристроить поодиночке.

Мы много сил и денег потратили на лечение Веры. Проблемы со здоровьем постепенно отошли на второй план. А вот психологические трудности не заставили себя долго ждать.

Как оказалось, Вера не чувствует разницы между чужими и своими. Может, к примеру, подойти к незнакомому человеку и достать что-то из его сумки.

При малейшем недовольстве она валилась на пол и устраивала истерики - где угодно. В магазине, например. Она билась головой об пол так, что казалось: сейчас она разобьется насмерть.

Такие сцены периодически повторялись в течение двух лет. Мы старались их игнорировать. Вера с криком падала на пол в универсаме - я спокойно продолжала ходить с тележкой по залу.

При этом в садике Вера поражала всех рассудительностью, смышленостью. А пошла в школу - и ее как будто подменили: снова впала в детство. Все трудности, связанные с учебой, приводят Веру в состояние оторопи, и она просит покупать ей куколок.

Мы называем ее «девочка-праздник». Вера обожает радости, веселье и развлечения. С удовольствием участвует в разных внеклассных развлечениях - например, в школьных спектаклях. Она у нас девочка душевная, способная сопереживать.

Старшую нашу приемную дочь мы именуем «девочка скандалы-интриги-расследования»…

Мать назвала ее Зеной в честь героини известного сериала. Зену мы удочерили в конце 2011 года. Я не смогла пройти мимо истории, в которую попала эта девочка.

Ее отец до сих пор в тюрьме за два убийства. А мать, пока была жива, сильно пила. Они с Зеной жили в коммуналке, в крошечной комнатке - узкой как пенал. Для матери размеры комнаты были очень удобны. Она перенесла операцию на ноге и решила, что ходить ей больше не нужно. За ней ухаживала дочь-младшеклассница. И получала тумаки при малейшем недовольстве матери - благо, размеры комнаты позволяли дотянуться.

Несколько лет Зена убирала, готовила, ходила в магазин, не забывая покупать спиртное для матери.

В конце концов восьмилетнюю девочку забрали от матери и поместили в социальную гостиницу. Однажды ее отпустили навестить маму. И именно в этот день ее непутевая родительница умерла от цирроза печени. Зена ночью заметила, что мама холодная и не дышит. Пожаловалась соседям. Те сказали, что ей показалось. Так девочка остаток ночи до утра провела с трупом мамы.

Мне так жалко ее стало. Я рассказала мужу о Зене. Он сказал: «Ну что, давай собирать документы на нее».

Оказавшись дома, Зена мгновенно забыла обо всех своих предыдущих подвигах. Стала воровать. Подначивала Веру. Зена вообще любит сталкивать всех лбами…

С Верой нам было трудно. Но я никогда не думала о том, чтобы отдать ее обратно в детский дом. Зена же меня доводила до такого состояния, что я ей говорила:

Я больше не могу.

Она как-то вяло отвечала:

Не отдавай меня…

Мать, конечно, с ней очень плохо обращалась. Но и не контролировала. Переделав все дела по дому, девочка шаталась по городу. Эту привычку она не оставила до сих пор. После школы где-то шляется - мобильный не берет.

Я волнуюсь - беру коляску с младшим и ищу ее по дворам. А Зене - хоть бы хны. Говорит: «Отстань от меня».

Недавно стала чуть получше - она начала мне помогать с младшими.

Я не жду от наших приемных детей благодарности. Тем, кто ее ждет, лучше сразу отказаться от мысли взять ребенка. Мне кажется, приемным родителям приходится тяжелее, чем детям.

Надеюсь, что Вера и Зена встанут на ноги. Будут самостоятельны. Не пойдут по кривой дорожке. Получат профессии, способные их кормить. Создадут нормальные семьи. Если так случится, значит, мы с мужем справились.

История усыновления: Татьяна Овсиенко
Взять приемного ребенка в семью - непростой шаг и многим для того, чтобы на него решиться, нужен пример. Но, оказывается, не только зарубежные звезды охотно усыновляют чужих малышей – среди известных россиян также есть те, кто воспитывает детей из детского дома. Одна из них – певица Татьяна Овсиенко, усыновившая сына 16 лет назад.

История наоборот
У большинства людей причины усыновления разные, а вот процедура одинаковая. У меня же все случилось как раз наоборот и несмотря ни на что.

Все свое детство я была «товарищем» сердобольным. Тащила в дом всех бездомных животных. Кормила, мыла в ванной и уговаривала маму оставить. Мама причитала, ругалась, но все-таки некоторые из этих животных у нас оставались.))) Еще я всегда мечтала иметь брата или сестру, но мои родители были против. И вот однажды, когда они мне в очередной раз отказали, я сказала, что если не хотите как все, давайте заберем из детдома. Наверное, тогда у меня и родилось это желание.

Баба Кссс
Я не помню момента, как мы нашли Матвея... или как он нашел нас. Помню только, что в начале августа 2005 года я просила у блаженной Ксении мальчика, а в начале августа 2006 мы получили направление на Матвейку.

А перед получением направления был месяц сбора документов, когда мы сидели как на иголках, потому что думали: «Ну, как такую плюшечку могли до сих пор не забрать?»

Беременность, которой 16 лет
Дети... Как приятно произносить это слово. Я всегда обожала детей, даже когда сама была не очень большой. В школьном возрасте нянчилась с теми, кто помладше, совсем маленьких обожала.

Закончила школу. Началась "взрослая жизнь". Встреча с молодым человеком, предложение дружить, согласие. И два года безоблачной дружбы. Потом свадьба. Мечты о детях. Первая беременность, неудача. Ну, ничего, мы сильные, прорвёмся.

Звезды, усыновившие детей
Звезды часто усыновляют детей. На сегодняшний день их очень много, и у каждого своя история…
Первой звездой, которая усыновила одиннадцать детей-сирот, стала Миа Фэрроу - американская киноактриса (фильм «Ребенок Розмари»). Правда, в ее случае не все было положительно. Драматичным был факт неверности ее супруга Вуди Алена и одной из воспитываемых дочерей – кореянки Сун-И. Закончилась история скандальным разводом и разрывом отношений с некогда любимой дочерью.

Дети, которых вы не рожаете. История одного усыновления
Интересно, подумал я, неужели эта женщина и вправду думает, что можно выбрать ребенка по одной ч/б фотографии в федеральном банке данных? В любом случае, никаких формальных причин для отказа у чиновницы не было, и вскоре мы получили искомую бумагу, где было ясно написано, что мы можем посещать выбранного ребенка. Двери больницы для нас теперь открылись вполне официально.

Записки приемной мамы Екатерины
Сегодня я вспоминаю.Вспоминаю первую девочку Яну, которую я увидела на сайте Псковской опеки. Мой звонок туда, дрожащими руками я набираю номер, но слышу очень спокойный, очень заботливый, очень интеллигентный голос «Яна? 10 месяцев? Так... Минуточку... Яна Валерьевна... Мама молодая, сильно пьет. Есть молодая бабушка, тоже сильно пьет. Отец неизвестен. У девочки кардиопатия. Что это значит? Ой, вы приезжайте, сводите ее к врачу, врач вам все объяснит. Да, девочка очень хорошая. Но вы поторопитесь, у нас детей быстро забирают в семьи.

Наши солнышки
Выходя замуж, я допускала мысль о том, что у нас с мужем может не быть кровных детей. Несмотря на то, что у мужа в предыдущем, довольно длительном, браке не было детей, я была уверена, что смогу родить ему ребенка. Поэтому, соглашаясь заранее на возможное усыновление, я серьезно не задумывалась обо всем этом.