Маленькая подмосковная больница, палата на 6 мест. За окном бушует весна. Но здешние дети солнце видят только через оконное стекло.

С ними некому гулять. Их некому любить. Порой нет даже человека, который просто взял бы их на руки, покачал, поагукал… Взрослые появляются перед ними всего на несколько минут: покормить, сменить одежду, дать лекарство…

Эти дети - отказники. Те, кому не нашлось места ни в родной семье, ни в сиротском заведении. Дважды проклятые. Мест в домах ребенка не хватает, и своей очереди приходится ждать порой по нескольку лет. Ждать можно только здесь - в обычной детской больнице. Где нянечек не хватает даже для “законных” больных…

Мы почти ничего не знаем о них. Лишь изредка всплывает информация о безобразиях, творящихся с этими детьми: где-то им заклеили рты - чтобы не плакали, где-то привязали к батарее - чтоб не падали. Вот, собственно, и все.

Проблема отказных детей, живущих в больнице, долгое время вообще замалчивалась, - говорит председатель комиссии Общественной палаты по вопросам социального развития Александра Очирова. - Мне о ней стало впервые известно случайно, от мамочек, которые лежали со своими детьми в больнице и увидели этих обездоленных крох…

По закону, когда ребенок получает статус “отказного” в роддоме или изымается из неблагополучной семьи, он попадает в стационар детской больницы, чтобы пройти там обследование, и затем должен быть направлен в сиротское заведение. Но зачастую отказные дети годами находятся в больнице - не по медицинским показаниям, а потому, что дома ребенка переполнены.

В больницах не предусмотрено дополнительных штатных единиц (врачей, воспитателей, нянечек) для отказников - и персонал при всем желании не может уделять им внимание, гулять с ними, - продолжает Очирова. - Поэтому многие дети за все время своего пребывания в больнице ни разу не были на улице, некоторые даже не выходят из палат.

С каждым днем у малышей-отказников уменьшается шанс стать нормальными людьми. С каждым днем они, лишенные общения, все больше отстают от своих сверстников в физическом и психическом развитии. Зачастую дети попадают в больницу здоровыми, а выходят с больничным синдромом не разговаривают, не улыбаются, не умеют играть.

Дети все время лежат в кровати, так обслуживающему персоналу легче с ними работать, - рассказывают волонтеры - добровольцы, которые помогают больничным малышам. - Иногда над теми, кто пытается вставать, натягивают специальную сетку - чтоб лежал…

Совершенно недопустимо, чтобы самое важное время своего развития, когда закладываются основы человеческой личности, будущей судьбы, дети проводили в больницах фактически в одиночестве, - объясняет детский психолог Елена Логинова. - Ведь сразу после появления на свет младенец должен развить кору головного мозга, передать ей функции хватания, ползания, хождения и т.д. Сделать это можно только с помощью взрослых. Работа эта настолько мощная, что за два года жизни вес мозга младенца удваивается. Потом это время наверстать очень сложно, а иногда и невозможно.

В палате отказников одной из подмосковных больниц (не буду называть ее, дабы не навлечь на врачей начальственный гнев) я появилась в обществе волонтеров. Эти люди оказывают всяческую помощь - привозят одежду, памперсы, игрушки. Но главное - не позволяют отказникам превратиться в “растения”. Играют с ними, гуляют, разговаривают…

Движению волонтеров уже три года. Большинство добровольцев - мамы, в свое время находившиеся в больницах с собственными детьми.

У всех у нас семьи, но находим время и для больничных малышей, - рассказывает активная участница движения Марина Андреева. - Я, например, сейчас собираюсь бросить работу, благо муж в состоянии обеспечить семью. А то сижу в офисе с бумагами и думаю: “Что я тут делаю? Меня там, в больнице, дети ждут”.

Наше появление в палате отказников вызывает радостную суету. Кто-то из малышей тянет к нам руки, кто-то показывает свои богатства - погремушку, мишку… Самая старшая в палате, 4-летняя Сонечка, обнимает меня так, будто я самый любимый человек в ее жизни. Я с опаской оглядываюсь на прозрачные окна палаты. Мне уже сообщили, что в большинстве больниц волонтерам и иже с ними брать детей на руки, общаться запрещают. Почему? Скорее всего медперсонал не хочет приучать детей к рукам. Но в этой больнице, кажется, можно. Беру девочку на руки - и в миг оказываюсь зацелованной.
Хочу вручить ей принесенную игрушку - лохматого щенка, но Марина останавливает меня. “Отдай лучше Наташе! Сонечка и так счастливица - на нее уже готовят документы усыновители…”

Усыновление, опека, нормальная семья - единственное спасение для таких детей, - констатирует руководитель объединения волонтеров Елена Альшанская. - Кто вырастет из отказника, который в детстве видел только железную решетку своей кроватки да больничные стены? Этим детям не поможет дом ребенка, даже самый лучший. Только семья!

Между тем именно отказникам труднее всего найти семью. “Засекреченных” больничных детей усыновляют редко, о них просто никто не знает. А у чиновников, как водится, есть дела и поважнее.

СПРАВКА “МК”
Официальной статистики по отказникам нет. По данным Департамента молодежной политики, воспитания и социальной защиты Минобразования РФ, количество детей-сирот, находящихся в больницах, приютах и других учреждениях временного пребывания, составляет 11 388. 11 388 ДЕТЕЙ СЕЙЧАС ЛЕЖАТ ПОД СЕТКАМИ НАД КРОВАТКАМИ! ОНИ НИКОГДА НЕ ВИДЕЛИ СОЛНЦА! ИХ НИКОГДА НЕ ОБНИМАЛИ ПЕРЕД СНОМ!
Например, в Подмосковье около 620 отказников живут в больницах. Только в одной городской детской больнице г. Читы сейчас живут 70 отказных детей. В государственной клинической больнице Краснодара - 35 отказников. В Екатеринбурге - 250, в больницах Новосибирска и области - около 200.

Недавно в издательстве «Никея» вышла, пожалуй, самая подробная отечественная книга о семейном устройстве детей из детских домов. Ее авторы — психологи, работающие с детьми-сиротами и приемными семьями почти 20 лет, — разрушают многие стереотипы, существующие вокруг устройства детей в семью. Например, отвечают на вопрос, какого ребенка «лучше» усыновить: того, от которого отказались еще в роддоме, — или ребенка, попавшего в детский дом из неблагополучной семьи?

Важен ли для успешного усыновления опыт жизни в семье?

Болезненность процесса изъятия ребенка из семьи и информация о негативных последствиях жизни в неблагополучной семье становятся основой достаточно распространенного социального стереотипа: для ребенка лучше совсем не иметь опыта жизни в «плохой семье». Также многие считают, что хуже всего относятся к себе дети, пострадавшие от жестокого обращения. Однако практика показывает, что наибольшие проблемы с самовосприятием имеют дети, не имевшие никакого опыта близких отношений со взрослыми, — дети, от которых отказались в роддоме, так называемые отказники.

У них совершенно отсутствует опыт близких и доверительных отношений со значимым взрослым, через который ребенок обычно и получает представление о том, что он кому-то важен и нужен, заслуживает любви и представляет из себя ценность. Также у таких детей не формируются модели поведения привязанности в раннем детстве, что важно не только для их благополучного устройства в семью, но и для последующей взрослой жизни и возможности быть родителями.

Тем не менее в нашем обществе считается, что для семейного устройства ребенок, отказной с рождения, — «самый удачный» вариант для родителей. Идея о том, что «ребенок — чистый лист», отношения с которым можно начать с нуля, кажется привлекательной. В этом случае люди не отдают себе отчет, что смотрят на воспитание приемного ребенка даже более идеалистично, чем в некоторых случаях на воспитание своих собственных детей.

Не все в воспитании детей зависит от родителей. Родители не собственники ребенка, они передают ему жизнь, и рождаются дети для жизни. Любой ребенок в первую очередь Божий (или «природный» для тех, кто не верит в Бога), во вторую — свой собственный, со своими индивидуальными особенностями, заметными с рождения. И только в третью очередь — «родительский».

Родители — самые главные люди для своих детей. Они любят своих детей, заботятся о них, от них зависит, как реализуется тот потенциал, который заложен в ребенке. Их ответственность велика, но результат , то, каким человеком вырастет ребенок, зависит от многих факторов, не только от родительской любви и стараний.

Два действительно важных момента при семейном устройстве детей-отказников:

• необходимо, чтобы младенцы как можно меньше находились в учреждении без мамы или других близких взрослых (минимизация травмы родительской депривации);
• чем младше ребенок, тем больше времени есть для формирования привязанности к замещающей семье.

То есть с точки зрения защиты интересов ребенка желательно скорейшее помещение маленького ребенка в семью. Но это не средство для приемных родителей избежать проблем. По мере того, как ребенок будет расти, станут проявляться его природные особенности, как положительные, так и отрицательные, будут возникать закономерные возрастные кризисы, не говоря уже об обычных житейских конфликтах.

Что на самом деле происходит с детьми, от которых отказались при рождении?

В настоящее время существует достаточно много литературы о последствиях младенческой депривации в первые годы жизни ребенка: нарушения в формировании головного мозга и центральной нервной системы, неврологические проблемы и другие нарушения физического здоровья, связанные с отсутствием жизненно необходимого ребенку эмоционального тепла и контакта с близким взрослым. Эта важная информация помогает опровергнуть распространенное мнение о том, что все проблемы детей-сирот связаны с «плохой генетикой».

Кроме физиологических проблем , ранняя младенческая депривация приводит к нарушению формирования механизмов привязанности . Для детей из домов ребенка характерна «размытая привязанность». В этом случае не закрепляется сам механизм формирования близких отношений со значимыми людьми из-за их отсутствия.

Дети-отказники часто начинают называть «мамой» нянечек и воспитательниц. Может показаться, что для ребенка лучше иметь возможность хоть кого-то называть «мамой», чем не иметь такой возможности вообще. Однако в процессе таких отношений у ребенка формируется соответствующее представление о том, кто такая «мама»: это женщины, которые заботятся о бытовых потребностях ребенка, они могут уходить и приходить или пропадать совсем.

Очевидно, что при дальнейшем семейном устройстве неизбежным образом возникают проблемы из-за расхождения между сложившимся у ребенка представлением о родительских ролях и тем, что ему предлагается в приемной семье. Например, приемных родителей может травмировать то, что ребенок не выделяет их как «значимых взрослых», может уйти с любым посторонним человеком на прогулке, ко всем идет на руки и т.д. Некоторые семьи впадают в отчаяние, решив, что они не имеют никакого значения для своего приемного ребенка и что так будет всегда. Бывает, это становится причиной возврата ребенка в учреждение.

Кроме физиологических и эмоциональных последствий родительской депривации важно учитывать психологический фактор «ничейности» . С возрастом дети-отказники в учреждениях осознают то же самое, что и дети, изъятые из семей. То, что у них нет своего дома и своих родителей, и что этим они отличаются от других людей. Отсутствие информации о прошлом и каких-либо представлений о родителях приводят к тому, что дети сначала пытаются фантазировать, сочиняя себе «альтернативную историю» или заимствуя жизненные факты из рассказов других детей, а в подростковом возрасте переживают настоящий кризис идентичности, буквально озвучивая следующее: «Я не знаю, кто я и откуда. Я никто». Это не всегда так драматично и очевидно на первый взгляд, но обязательно проявляется в индивидуальной работе с ребенком.

В отличие от детей-отказников дети из неблагополучных семей обычно все же имеют опыт близких отношений со взрослыми. Их проблемы в формировании привязанности могут быть связаны с иными причинами: последствия жестокого обращения и пренебрежения со стороны взрослых. Но при этом опыт установления и поддержания отношений со значимым взрослым, на который можно опираться при помещении в новую семью, у них все же есть. Чаще всего их способность к привязанности остается сохранной, а нарушения в формировании привязанности возможно скомпенсировать.

Так что при устройстве в приемную семью и в случае с отказниками с рождения, и в случае с детьми из неблагополучных семей могут быть и трудности, и положительные результаты. Главное — не поиск варианта, где «проблем будет меньше», а умение эти проблемы решать.

Благополучие в приемной семье зависит не столько от особенностей ребенка, сколько от отношения к этим особенностям родителей. В воспитании и «отказных» детей, и детей «с историей» есть свои трудности. Хорошая подготовка родителей к принятию ребенка в семью, реалистичные ожидания и представления о психологических особенностях детей, переживших разрыв с семьей, а также гибкость принимающей семейной системы и принятие родителями ребенка — все это гораздо больше влияет на успешность семейного устройства, чем то, «отказной» ребенок или нет.

Мария Капилина (Пичугина)
Татьяна Панюшева

Купить эту книгу

Обсуждение

У меня дочка приемная. Сейчас 3,7, изъята из семьи в 1,5, вместе мы 1,7. В детских учреждениях по времени была мало, но сменила три дома ребенка. Ее взяли в опеку какие-то родственники после смерти матери (мать умерла после изъятия ребенка), но впоследствии именно из-за симптомов депривации сдали обратно в дом ребенка. Не выдержали, думали, что ребенок это цветок лазоревый. Действительно, агрессия, аутоагрессия из ребенка перла. И сейчас еще вылезает. Она мстит людям за то, что с ней обошлись несправедливо. Это просто надо пережить, стиснуть зубы и пережить, а также любить ребенка надо. Я рада, что не сдалась. У меня никогда не было желания ее вернуть обратно, хотя "убить" за ее выходки хотелось периодически.
С другой стороны я почему-то благодарна Био матери. Ну не оставила она ее в роддоме, не отказалась, хотя возможность была. Это же о каких-то чувствах говорит со стороны матери. Да, Мать была никудышная, но Мать.
И сейчас моя Доча очень ласковая. Постоянно мы с не целуемся, милуемся, аж душа радуется. С мозгами у ребенка все очень хорошо, умненькая, память хорошая.
Другое дело, что на характер ребенка вся эта история отпечаток наложила. Только Доча чувствует, как ее не принимают, игнорируют(в т.ч. другие дети), так тут же ежиком становится и агрессию проявляет. Надеюсь, что с возрастом пройдет, работаем над этим с психологом.

"Оба хуже" (С)

У меня приемный ребенок, изъятый из семьи в возрасте 4 месяцев. У нас проблемы не с отсутствием привязанности, а с гиперпривязанностью - в первые полгода, которые ребенок провел дома, ей тогда было 2,8, я не могла даже в туалет сходить одна, ребенок буквально должен был держаться за меня, чтобы чувствовать себя спокойно. Это проявляется даже сейчас, ей уже 7 лет, и спать мы должны обязательно с открытыми дверями комнат, т.е. быть в зоне видимости и досягаемости. так что статья действительно малопрофессиональная.

Какая в принципе разница? И что значит- что лучше? Главное - любить ребенка, любого и отдавать ее этому ребенку.

Интересно, кстати, а не связана ли описанная в треде ниже сохранность отказников с, как бы это сказать, большей сознательностью био? Я имею в виду, что это же надо принять решение, с паспортом родить, написать согласие на усыновление. То есть нужны какие-то минимальные усилия и определенный уровень ответственности. Может быть и дети тогда получаются тоже более сознательные?
В личном опыте у меня один изъятый в 2,5 года и одна отказница. Но делать какие-либо выводы пока, естественно, рано. Единственное, что могу сказать: у обоих, кажется, нет проблем с привязанностью, не было госпитализма и депривации.

Мой опыт говорит о том, что самые жесткие нарушения привязанности как раз встречаются у детей, которые первые годы жизни провели в условиях пренебрегающей кровной семьи. Кроме нарушений привязанности у таких детей очень часты агрессия и аутоагрессия, переносы своей ненависти и боли на приемную семью. А если кровные родственники еще пытаются "качать права", тогда ребенка вообще раздирают такие чувства, с которыми врагу не пожелаешь встретиться.
У отказников совершенно не обязательно нарушение привязанности. Вне зависимости от того, как к ним относились в больницах и домах ребенка.

у меня все наоборот. у изъятого ребенка куча проблем и из-за течение беременности, и из-за обращения с ним в асоциальной семье, и из-за ее места обитания, и из-за голода и болезней там, и из-за изъятия итд итп.
а отказник- просто ребенок, ну тревожность осталась, да...

Разочаровало. Для выпускницы пединститута, прочитавшей несколько учебников о психологии сиротства это было бы очень неплохо. Но для ведущих специалистов в этой области очень поверхностно и малопрофессионально. И снова эти штампы про "безнадежных отказников" и "не такие глубокие проблемы у детей из асоциальных семей".

Че-то я думала, такие теории уже потеряли свою актуальность. А я эту книгу рекомендовала "не глядя" людям. Пойду, пожалуй, почитаю.

Фу-фу-фу. Вместо "разрушения стереотипов" только поддерживают очередной о том, какие ужасные отказники.

Внимание! Ребенок-отказник – гражданин своей страны, забота о его безопасности для государства важнее всего.

Не каждый, изъявляющий желание взять ребенка в семью, получает на это разрешение. Порядок процедуры и требования к кандидатам в родители закреплены в семейном законодательстве, статье 125.

Статья 125, СК РФ. Порядок усыновления ребенка

1. Усыновление производится судом по заявлению лиц (лица), желающих усыновить ребенка. Рассмотрение дел об усыновлении ребенка производится судом в порядке особого производства по правилам, предусмотренным гражданским процессуальным законодательством.

   Дела об усыновлении детей рассматриваются судом с обязательным участием самих усыновителей, органов опеки и попечительства, а также прокурора.

2. Для усыновления ребенка необходимо заключение органа опеки и попечительства об обоснованности усыновления и о его соответствии интересам усыновляемого ребенка с указанием сведений о факте личного общения усыновителей (усыновителя) с усыновляемым ребенком.

   Порядок передачи детей на усыновление, а также осуществления контроля за условиями жизни и воспитания детей в семьях усыновителей на территории Российской Федерации определяется Правительством Российской Федерации.

3. Права и обязанности усыновителя и усыновленного ребенка ( настоящего Кодекса) возникают со дня вступления в законную силу решения суда об усыновлении ребенка.

   Суд обязан в течение трех дней со дня вступления в законную силу решения суда об усыновлении ребенка направить выписку из этого решения суда в орган записи актов гражданского состояния по месту вынесения решения.

   Усыновление ребенка подлежит государственной регистрации в порядке, установленном для государственной регистрации актов гражданского состояния.

Требования, которые предъявляют к потенциальным усыновителям, следующие:

Важно! Приемный ребенок должен быть младше предполагаемого приемного родителя более чем на 16 лет.

В чем основные особенности процедуры?

Главная особенность процесса усыновления из родильного дома – очередь из желающих усыновить грудничка . Даже при заранее подготовленном пакете документов шансы, что ожидание затянется на несколько месяцев, достаточно велики. Предварительный сбор бумаг также занимает продолжительное время.

Срок пребывания здорового ребенка-отказника в родильном доме не должен превышать недельного срока.

Его переводят в Дом малютки по исходу семи дней. Чтобы взять новорожденного в семью оттуда, нужно действовать уже по другому алгоритму.

Кроме того, закон №155 Уголовного кодекса РФ требует, чтобы факт устройства в семью новорожденного ребенка содержался в тайне .

Учитывая количество задействованных в процедуре лиц, выполнить это нелегко.

Вместе с принятием решения о помещении грудничка в новую семью, можно изменить реальную дату рождения и другие сведения новорожденного, если это послужит делу сохранения тайны.
Далее мы рассмотрим, как усыновить грудного ребенка.

Изменять дату рождения младенца можно не более чем на 120 дней.

Как удочерить ребенка: пошаговая инструкция

Ознакомившись с фото детей и окончательно уверившись в правильности своего решения дать новую семью отказнику, следует набраться терпения для прохождения всех этапов процедуры: досудебного, судебного и постсудебного.

Досудебное урегулирование – как решить вопрос без участия суда и когда идти в суд, если договоренности так и не было достигнуто

Началом досудебного этапа станет подача заявки в местные органы опеки и попечительства над несовершеннолетними (ООП) о желании стать родителями младенцу, оставленному без матери в родильном отделении.

Первым делом, предстоит собрать бумаги по списку, выданному в опеке, и предоставить их к рассмотрению. Оно длится довольно долго: от получения акта об удовлетворительном состоянии жилища принятия решение пройдет около двух недель.

Иного способа усыновить ребенка из роддома российские законы не предполагают. Без судебного разбирательства возможна только опека над ребенком , но права опекунов будут совсем иными.

Выдача опекой отрицательного заключения означает, что попечительские органы не считают соискателя достойным претендентом в приемные родители, опека сообщает о принятом решении и возвращает поданные документы обратно.

Отрицательное заключение может быть опротестовано , если заявитель не согласен с резолюцией. Об этом сказано в законе №48-ФЗ . Стоит также направить руководству ООП письменный запрос о разъяснении принятого им постановления и возможности его изменения. Срок для рассмотрения таких заявлений – месяц.

Список документов для подачи в опеку

Бумаги, требуемые статьей 271 ГПК для начала дела в опеке:

В ожидании решения

Для получения заключения об удовлетворительном состоянии жилья, придется принять у себя комиссию по оценке бытовых качеств вашей квартиры. Если условия признаны подходящими, заключение будет выдано будущим родителям. Его нужно будет подавать с общим пакетом документов.

Внимание! Предстоит еще визит сотрудника органов опеки. Он также сделает вывод о санитарно-бытовом состоянии дома и проведет собеседование для выяснения намерений будущих усыновителей по поводу взятого малыша, финансовой стабильности семьи и отношениях внутри нее.

Знакомство

Положительный ответ ООП на запрос о возможности усыновления означает автоматическое включение в очередь, далее остается ожидать звонка от сотрудника ООП. Придет черед, и потенциальные приемные родители будут приглашены в органы опеки за направлением в родильный дом.

С полученным направлением следует отправиться знакомиться с предлагаемым малышом , пока не прошло 10 дней. Если здоровье, внешность, особенности характера новорожденного устраивают, далее следует переходить к юридическому оформлению процедуры, поставив органы опеки в известность о своем решении. Если что-то вызвало неприятие, нужно написать отказ в ООП, отметив, почему принято это решение, и ожидать следующего направления.

Подсудность. Куда обращаться?

Выбрав младенца, предстоит приступить к судебному оформлению процедуры по месту временного содержания малыша . Подсудность заявителей определяется статусом соискателя в опекуны:

• гражданин страны заявляет о своем намерении стать отцом (или матерью) покинутого младенца в суд района или города;
• иностранец, оформляющий опеку подкидыша, должен действовать по иным правилам. Его заявление направляется в суд субъекта РФ, где находится роддом. Так определено статьей 269 ГПК РФ.

Статья 269, ГПК РФ. Подача заявления об усыновлении или удочерении

1. Заявление об усыновлении или удочерении (далее — усыновление) подается гражданами Российской Федерации, желающими усыновить ребенка, в районный суд по месту жительства или месту нахождения усыновляемого ребенка.
2. Граждане Российской Федерации, постоянно проживающие за пределами территории Российской Федерации, иностранные граждане или лица без гражданства, желающие усыновить ребенка, являющегося гражданином Российской Федерации, подают заявление об усыновлении соответственно в верховный суд республики, краевой, областной суд, суд города федерального значения, суд автономной области и суд автономного округа по месту жительства или месту нахождения усыновляемого ребенка.

Бумаги для иска

Для открытия иска в суд предоставляют по два экземпляра документов , аналогичных тем, что подавались при первом обращении в опеку:

1. документ, свидетельствующий о рождении (при необходимости – о законной регистрации брака);
2. заключение о состоянии здоровья, доходов, жилищных условий;
3. справка из опеки о постановке на учет и об прохождении учебного курса по адаптации в принятом порядке.

Для усыновителя-иностранца, или проживающего за границей, в состав подаваемых документов следует включить:

• согласие представителя подкидыша (его функцию может взять на себя главврач роддома);
• заключение уполномоченного органа своего государства об условиях по месту жительства и о возможности быть попечителем;
• разрешение на въезд подопечного в это государство на ПМЖ;
• согласие на посещения органами опеки нового места жительства малыша для контроля соблюдения требований;
• документ об обязательстве учета в консульстве РФ.

Важно! Предварительно следует перевести представляемые документы на русский язык и удостоверить их у нотариуса.

Доказательства

Резолюция суда является оправданной и доказанной, так определяет ее . В деле устройства в приемную семью доказательствами являются бумаги, предоставляемые опекуном и подтверждение ООП, что рассматриваемое дело служит интересам новорожденного. Судья изучает предоставленные доказательства и принимает взвешенное решение. Если суд считает необходимым, он может требовать предоставления дополнительных сведений от органов опеки.

Составление искового заявления

Правила допускают рукописную форму документации или печатную, необходимое количество экземпляров – два. Обязательные данные для нее установлены ГПК (статья 270):

1. ФИО и место жительства обеих сторон дела.
2. Сведения о семье младенца, если они известны, обстоятельства оставления без попечения.
3. Просьбы:
   • об усыновлении;
   • о смене ФИО ребенка, данных о его рождении;
   • о записи усыновителей в качестве родителей младенца;
   • обоснование возможности опеки.

Статья 270, ГПК РФ. Содержание заявления об усыновлении

В заявлении об усыновлении должны быть указаны:

• фамилия, имя, отчество усыновителей (усыновителя), место их жительства;
• фамилия, имя, отчество и дата рождения усыновляемого ребенка, его место жительства или место нахождения, сведения о родителях усыновляемого ребенка, наличии у него братьев и сестер;
• обстоятельства, обосновывающие просьбу усыновителей (усыновителя) об усыновлении ребенка, и документы, подтверждающие эти обстоятельства;
• просьба об изменении фамилии, имени, отчества, места рождения усыновляемого ребенка, а также даты его рождения (при усыновлении ребенка в возрасте до года), о записи усыновителей (усыновителя) родителями (родителем) в записи акта о рождении.

Справка! Если сделать отказника членом семьи готовы и муж, и жена, они могут подавать общее заявление с реквизитами обоих.

Сроки рассмотрения дела и исполнения решения суда

Предполагает, что иск может быть на рассмотрении в течение восьми недель. Судьи обычно стараются максимально сократить период ожидания , привязывая дату заседания к ближайшему времени присутствия прокурора в здании суда. При благоприятных обстоятельствах рассмотрение занимает от 5 до 20 дней.

На заседании судья зачитывает решение суда, полностью оно будет готово в течение пяти дней после принятия (). Если в течение 10 дней никто не воспользовался правом заявить протест, решение считается законным.

Позволяет назначить исполнение резолюции до официального вступления ее в законную силу, если новые мать и отец подопечного считают это полезным для младенца. Если затягивание может стать причиной ухудшения здоровья малышу, исполнение дела может быть немедленным.

Постсудебный этап

Копию решения суд направляет в местный ЗАГС. На ее основании новоиспеченные попечители могут оформить документы на нового члена семьи и забрать ребенка домой на законных основаниях.

Госпошлина и траты на юристов и адвокатов

освобождает опекунов от уплаты госпошлины по делам об усыновлении. Что касается адвокатов, то для граждан РФ в них нет нужды в процессе судопроизводства.

Определенную сложность представляет суд для жителей других стран. В их случае помощь юриста оправдана. Следует предварительно удостовериться в наличии у адвоката лицензии на подобную деятельность.

Заключение

Усыновление грудничков из роддома – длительный и ответственный процесс. Он может затянуться на несколько месяце и потребует многих душевных сил будущих родителей. Чем яснее они будут представлять себе этапы, которые им предстоит пройти, тем проще будет не потерять большую цель в череде повседневных сложностей.

Многие люди уверены, что ребенок не будет счастлив с матерью, которая однажды его бросила. Президент благотворительного фонда “Волонтеры в помощь детям-сиротам” Елена Альшанская, работающая с такими мамами, уверена: большинство из них – не чудовища, а люди, которым нужно протянуть руку помощи.

Елена Альшанская. Фото: otkazniki.ru

Елена Альшанская - президент благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» .

Родилась 2 марта 1979 года. Окончила Санкт-Петербургский государственный университет по специальности «Философия». В 2004 году Елена лежала с ребенком в подмосковной больнице, где впервые увидела детей-«отказников» и не смогла пройти мимо. Вместе с другими волонтерами Елена стала заниматься этой проблемой.

В 2007 был зарегистрирован благотворительный фонд «Волонтеры в помощьдетям-сиротам», который реализует программы по профилактике социального сиротства, содействует семейному устройству, поддерживает детей в больницах и государственных учреждениях. Фонд стал одним из крупнейших социальных проектов, реализуемых преимущественно силами волонтеров.

Потяни за ниточку

- Вы пришли в волонтерское движение семь лет назад. Что изменилось за это время?

Изменилось очень многое, и в жизни страны, и в моей жизни тоже. За это время мы организовали довольно большой благотворительный фонд, чего изначально совершенно не планировалось. Начиная работу, мы даже не думали, что это надолго и всерьез. В качестве основной деятельности я тогда занималась совершенно другими вещами, экологией, какими-то творческими проектами. У меня было много планов, о которых сейчас очень странно вспоминать. Тогда нам казалось, что есть проблема, которую нужно решить и пойти домой.

Но проблема не решалась. Точнее, она разматывалась, как клубок. Оказалось, что за ниточкой тянется другая ниточка и конца не видно. Но пока все не сделал - уходить нельзя! Когда мы «потянули за ниточку», то постепенно увидели проблему целиком.

Забытые в больнице

Начали вы с брошенных в больницах детей. Откуда и почему они появляются в наших больницах брошенные дети и что делать, чтобы их не было?

Оставшиеся без родительского ухода дети появляются в больницах тремя основными путями. Самый массовый путь - это отбирание детей от родителей. Второй путь - добровольный отказ, мама оставляет ребенка, чаще всего, в роддоме, оттуда его переводят в больницу. Иногда детей находят на улице. Бывает, что дети оказываются в больнице после смерти родителей. Если ребенок потерял родителей, или он отбирается из семьи, прежде чем он попадет в сиротское учреждение или семью, его обязательно поместят в больницу - на обследование. Такой практики нет ни в одной стране мира, а у нас она до сих пор существует.

И вот ребенок, который только что пережил самую страшную потерю в своей жизни, потерял семью, оказывается в больнице, в месте, которое совершенно не приспособлено к тому, чтобы помочь ребенку в таком состоянии. Там вообще-то лечат больных телом, а не помогают детей с тяжестью на душе пережить этот этап с наименьшими потерями. За детьми в больнице ухаживать-то толком и некому! А ребенок после потери близкого человека находится в состоянии стресса, это трагичная, очень тяжелая для него ситуация. Чтобы она не нанесла ребенку вреда, она должна как-то компенсироваться, если одни руки отпустили, другие должны его подхватить.

Я могу сказать, что за эти семь лет положение детей в больницах изменилось. Прежде всего изменился материальный уровень. Сначала мы видели вопиющее неблагополучие - не было памперсов, дети лежали на чудовищных матрасах, страдали от пролежней. Вот эту ситуацию удалось переломить, по крайней мере, в рамках Московского региона. Те ужасы, о которых я сейчас говорила, остались только на фотографиях, которые мы храним в архивах.

И главное внимание, которое возникло по отношению к этим детям, дало старт множеству волонтерских инициатив в разных регионах. Но говорить, что ситуация решена, мы сможем только когда прекратим порочную практику держания детей, которые ничем не больны, в больницах.

Памперсы за счет государства

- Все изменилось усилиями волонтеров или за государственный счет?

Сначала мы покупали памперсы за счет волонтеров. Потом нам удалось путем переговоров с государством, добиться того, что в Московской области появилось бюджетное финансирование для этих детей. Даже ставки воспитателей и психологов в больницах появились.

- Вы говорите: «мы». В какой-то момент появились люди рядом с вами? Откуда они взялись?

- «Мы» появились они практически сразу как только я начала об этом говорить и писать. Я стала писать об этом на форумах, в «Живом журнале».

- Людей, которые к вам присоединились, было возможно как-то организовать?

Как-то так получилось, что мы собрались, мы решали все вместе. И те, кого невозможно было организовать, они как-то сами сразу отваливались. Люди приходили сами и говорили: «Я могу вот это, я могу вот это». Сложно сказать, как это все вышло, наверное, просто повезло, но у нас достаточно быстро сбилась команда, которая могла принимать решения и достаточно успешно их реализовывать. Мы начали вместе ездить по больницам. Объездили все больницы Подмосковья, чтобы помочь , которые там находились.

Потом, у нас был довольно-таки сложный период. Стало понятно, что, привозя в больницы памперсы, мы эту проблему не решим, нужно менять саму систему обеспечения больниц на уровне законодательства.

Проблема была в том, что никакого бюджета на снабжение детей в больницах не было. Ничего для них не было, кроме койко-мест. И ухаживать за ними было некому, у медсестер на этих детей не было времени. Мы поняли, что для того, чтобы на памперсы для отказников в больницах появились средства, нужно выходить на диалог с властью. И в 2006 году мы начали кампанию в СМИ, У нас была очень серьезная дискуссия. Мы подготавливали почву для журналистов, но при этом сами никак не комментировали и не мелькали на экране. Сюжеты снимались совершенно независимо от нас.

В этот момент часть нашей команды сменилась. Некоторые люди сказали, что они не готовы к этому. Они сказали, что если мы начнем скандалить, нас просто не пустят в больницы. Я была совершенно уверена, что даже если нас не будут на первом этапе пускать в больницы, другого пути кроме гласности, нет.

Мы собирали данные по всем больницам Подмосковья, посчитали всех детей, грубо говоря, «по попам», и доложили обо всем губернатору области. После этого был собран совет из представителей ведомств, которые за это отвечают. Со всеми этими людьми мы дружим уже много лет. А с мы подписали после этого договор о сотрудничестве. Ради этого нам пришлось официально регистрировать фонд.

- Что означает для вас сотрудничество с Минздравом? Лояльность? Вы теперь о нем ничего плохого не говорите?

Почему? Во-первых, договор не обязывает нам к молчанию. Во-вторых, мы, в принципе, никогда никому не обещали молчать. Мы говорим только о том, что мы готовы решать эти проблемы вместе. Если мы видим, что проблема как-то не решается, то мы говорим об этом вслух, мы это делали, и будем делать.

- А в каком году появились результаты в виде финансирования и так далее, если вы начали в 2006-м эту кампанию?

В 2007-м году мы зарегистрировали фонд, и как только он был создан, мы сразу подписали договор. На это ушло примерно полгода. В 2007-м году в больницах появились государственные памперсы, и работы у нас стало меньше.

Мы стали собирать деньги на оплату работы нянь. Несмотря на то, что были введены ставки, они были очень малы, и практически не было людей. Мы взяли это на себя. Потом мы пошли в регионы. Параллельно у нас появились программы по семейному устройству, мы начали работать с «опеками». Сначала мы как-то с ними очень сложно находили общий язык, постепенно нашли. Потом, самым последним этапом у нас появилась программа помощи кровным семьям. Тем самым мамам-отказницам.

- Узнали за время этой работы что-то неожиданное о людях?

Поначалу эйфория от ощущения, что на призыв о помощи откликается много людей, которые готовы действовать. Сначала кажется, что каждая проблема - это китайская стена, и ты один на один с этой стеной, но выяснилось, что когда тебе нужна помощь, то сотни людей откликаются. Начинают вдруг говорить, что они готовы быть твоими «руками» и «ногами» - это было удивительно.

Второй серьезный перелом был в понимании того, что кровные семьи, это не чудовища, а люди, которых все бросили и никто ни на каком этапе им не помог. До этого нам казалось, что самая чудовищная проблема - содержание детей в больнице. Учреждения для детей-сирот тоже были шоком.

- А куда ведет ниточка из больницы? В детские дома?

Дальше она ведет в дома ребенка, следующая ступенька - детские дома, точно также она может сразу вести в приемную семью, и очень редко – обратно в кровную. Ниточка всегда вьется в разные стороны. В какой-то момент мы поняли, что ниточка обратно практически не разматывается, обратно к кончику, где она началась - не приходит. То есть, практически никогда не происходит возвращения детей в кровные семьи.

Бедная Нина

Кровных мам мы увидели не сразу, а главное – сначала для нас это было такое неоформленное множество очевидно «плохих» мам, такой образ коллективной алкоголички. И очень долго мы понятия не имели, что стоит за историями детей до больницы.

Наша работа с семьями началась случайно. Поначалу мы думали об устройстве отказников в приемные семьи как о единственном для них выходе. Кровных родителей мы воспринимали достаточно негативно - ведь они либо от этих детей отказались от них, либо плохо с ними обращались, поэтому дети и оказались в больнице. И вот на нашем горизонте появилась Нина. Молодая женщина часами простаивала под окнами, в больницу ее не пускали. Ребенку было около полугода, у него был жуткий рахит и недостаток веса, судя по рассказам персонала, забрали его из какого-то притона.

Понятно, что мать, которая довела до этого своего ребенка, никакого сочувствия у нас не вызывала. Нина узнала, что в больницу ходят волонтеры, и стала просить, чтобы мы с ней поговорили. Я была к этой встрече совершенно не готова, но, тем не менее, согласилась. Попыталась даже как-то подготовиться, успела прочитать законодательство, чтобы понять, что ей советовать, но, главное, я приготовила большую обличительную речь.

Нина оказалась чуть старше меня, симпатичная женщина лет 30, очень бедно одетая. Куртка советская, с заплатками, никаких признаков алкоголизма, по крайней мере внешних.

Нина выросла в провинциальном волжском городе и была поздним ребенком, когда она родилась, ее старшие сестры были уже взрослые и вышли замуж. Мама растила Нину одна. Диагноз слабая степень умственной отсталости девочке поставили в детстве. С первого класса Нина не потянула учебу и мама забрала ее на домашнее обучение. Так она училась до 12-ти лет, пока мама не умерла. Сначала девочку взяла к себе одна сестра, потом другая, но, видимо, ни там, ни там она пришлась не ко двору.

И вот в 16 лет Нина оказалась одна в маминой квартире, доставшейся ей по наследству.

Она работала уборщицей, как-то жила. Но однажды встретила женщину, которая сказала, что можно продать квартиру и купить другую, в Москве. Нина согласилась, она знала, что у нее где-то в Москве есть тетя.

Нина написала доверенность на продажу квартиры, ее знакомая квартиру продала и получила деньги. Решили вместе ехать в Москву на поезде, но благодетельница сказала Нине, что в один вагон билетов не было. Они договорились встретиться у какого-то памятника на вокзале. Нина простояла там до вечера, но никто так и не пришел.

Так Нина оказалась одна в чужом городе, без прописки. Мыкалась она по Москве достаточно долго. Нина не производила впечатление дурочки, скорее она казалась очень наивной. Меня очень поразило, что Нина как Иешуа в «Мастере и Маргарите», называла всех «добрые люди». Говорила про всех: «Они были ко мне так добры, они взяли меня», - все у нее хорошие были. И женщина, которая продала ее квартиру - тоже у нее «хорошая». Нина до сих пор не понимает, что ее обманули.

Она устроилась работать посудомойкой в кафе, там же и ночевала. Потом познакомилась с парнем. У него не было образования, в тридцать лет он жил с родителями. Нина стала жить у него, но потом, когда она забеременела, его мама выставила молодых на улицу. Видимо, мама была совсем не рада такому развитию событий. И вот они остались вдвоем, люди с очевидными ментальными проблемами. Видно было, что Нина может как-то устроиться. Она работала, по ее словам пока мама не умерла - даже училась до того момента. На бытовом уровне решать задачи она, безусловно, могла. Но в сложной социальной ситуации найти решение - у нее не получалось.

Они с этим парнем скитались. Их брали к себе жить, то одни, то другие люди. Беременной Нине было нечего есть. Она говорила, что три зимних месяца они питалась мороженой картошкой и морковью, которую нашли в каком-то погребе. Это была единственная их еда на протяжении долгого времени. То, что ребенок родился проблемным при таком раскладе, неудивительно.

Последние пару месяцев жили у каких-то знакомых алкоголиков. Однако врач из поликлиники, знавший в каких условиях живет семья с ребенком, сообщил в опеку и ребенка забрали. Нина тут же побежала в опеку. Там ей сказали и что сначала она должна решить вопрос с пропиской и местом жительства, а без прописки ей не дадут с ребенком увидеться. Естественно, что для нее и для молодого человека эта задача была совершенно не решаемая.

У меня было заготовлено два варианта речи. Первый - обвинительный, пока я слушала Нину, он полностью развалился, а второй вариант - план, который нужно выполнить, чтобы вернуть ребенка. Но он развалился тоже, потому что я видела перед собой человека, который не сможет выполнить ни один из пунктов. При этом я понимала, что Нина - хорошая мама.

Она не курит, не пьет, по ней это видно. Она любит дочку и если бы нашлись люди, которые смогли бы ей помочь хотя бы с документами, то Нина и ее парень были бы хорошими родителями. Я сидела рядом с Ниной и понимала, что я не имею возможности бросить все, поехать с ней на родину, чтобы восстанавливать документы и искать жилье.

Я говорила Нине о том, что ей нужно сделать, понимая, что для нее эта информация бессмысленна, и реализовать мой план сама она не сможет. Так она ходила под окнами больницы до тех пор, пока ее малыша не увезли в Дом ребенка.

После случая с Ниной я впервые увидела, что у нас нет ресурсов для помощи кровным семьям, и что когда придет следующая такая женщина, мы опять ничего не сможем сделать. Нужно было подготовиться к встрече с другими. И мы начали работать.

Где вы их берете?

Работать с кровными семьями мы начали в 2008 году. Еще плохо понимая, как и что надо делать. Наши первые подопечные были мамами детей, которых мы видели в больницах. Мы, как могли, разгребали проблемы, попутно пытаясь понять, с чем же, собственно, столкнулись. Мы влезали «по уши» в конкретную ситуацию, а уже потом, попутно начинали искать профессионалов, ходить на какие-то встречи. Тогда еще не было никаких обучающих семинаров, мы просто ходили по организациям и просили, чтобы нам помогли и научили.

Честно скажу, мы делали много лишнего и непрофессионального. И в итоге через несколько лет у нас оформился и свой подход, и свое понимание, как и в каких ситуациях помогать.

Сейчас мы работаем с матерями, у которых по какой-то причине отбирают ребенка, или они сами думают об отказе. Большинство семей направляют к нам государственные органы - комиссии по делам несовершеннолетних, органы соцзащиты, опека. У нас принято представителей опеки изображать злодеями, которые чувствуют моральное удовлетворение, когда отбирают детей. Вполне верю, что на такой должности кто-то действительно может начать испытывать и такие чувства. Но чаще всего ситуация совершенно другая.

Дело в том, что на данном этапе у органов опеки нет никаких инструментов для помощи семье, они, может и рады бы помочь, но это не заложено ни в их функциях, ни в бюджете, ни в законе. Единственная реальная возможность, которая есть у органов опеки - отобрать или не отобрать ребенка. И если они видят, что семье можно помочь, бывает, что они обращаются к нам. Значительная часть семей пришла к нам именно через опеку.

Второй источник - больницы и , с которыми мы сотрудничаем. Бывает, что в больницу, где находится ребенок, приходят родители, как это было в случае с Ниной. Бывает, что женщина в роддоме хочет отказаться от ребенка, но согласна побеседовать с психологом. В этом случае кто-то из персонала может нам позвонить. В рамках нашего проекта «профилактика отказов» мы сотрудничаем с роддомами и у нас действуют выездные бригады психологов.

Иногда проблемные семьи находят нас с помощью интернета сами, или через знакомых и наших бывших подопечных, по цепочке.

Одна с ребенком

За годы нашей работы была пара историй про одиноких пап, были несколько полных семей, все остальные, 99% наших подопечных - одинокие мамы. История наших подопечных - история одиночества людей в современном мире. Раньше никогда не было такого, чтобы мама с ребенком осталась совсем одна.

Как правило, семья попадает в поле нашего зрения, когда дети еще маленькие, и мама скована по рукам и ногам необходимостью заботиться о малыше. Иногда это многодетная мама с детьми разного возраста, все они требуют внимания и одному взрослому справиться с ними очень трудно, для этого надо как-то выстроить свою жизнь. Речь идет о тех мамах, у которых рядом нет ни родственников, способных помочь, ни ресурсных друзей. Люди, у которых никого нет - это основной фактор неблагополучия. Отсутствие лишних рук, дополнительного ресурса становится критическим фактором.

Большая часть наших мам - приезжие. Где-то у них есть семья, которая рано или поздно им поможет. Любая семья всегда гораздо лучше, чем одиночество в чужом городе с ребенком на руках. Приезжий оказывается в довольно агрессивной среде, где у него нет ни инструментов выживания, ни ресурсов, ни возможности на кого-то положиться.

Обычная для нас история выглядит так: женщина, приехала на заработки, забеременела. Чаще всего на родине ее ждет мама с другим, старшим ребенком. Именно для того чтобы заработать им на жизнь, наша героиня и приехала в столицу. Теперь она работать она не может, а признаться маме в том, что ждет второго ребенка - боится.

Мы пытаемся помочь ей наладить отношения с матерью. Если родные отказываются принимать ее с ребенком, находим ей какую-то поддержку и жилье на родине. Связываемся с местными государственными органами и общественными организациями, а пока идут переговоры, находим этой маме с ребенком временное пристанище в Москве.

Потом отправляем ее на родину и контролируем, как она там. Также мы готовы какое-то время, пока она не сможет устроить ребенка в садик и выйти на работу поддерживать ее отсюда материально.

Встреча на высшем уровне

Когда мы отправляем маму с ребенком домой, мы всегда стараемся найти общественные организации, которые помогут ей на родине. Несмотря на то, что нас не государственная организация, самого факта звонка из Москвы обычно бывает достаточно.

И те самые органы государственной защиты, которые и пальцем не шевельнут для своих подопечных, очень часто именно ради «нашей» женщины, что «впрягаются по полной», такой синдром гостя из Москвы, VIP клиента. Однажды мы отправляли одну маму с очень тяжелой судьбой и проблемным поведением. У нее не было документов, и для того, чтобы ее отправить, мы вели бесконечные переговоры с разными инстанциями, в том числе и с мэром города. И вот, когда она, наконец, приехала, этот мэр на вокзале встречал ее лично.

Это - наш случай

Когда мы начинали, мы готовы были помогать всем, кто к нам обратится. На мы быстро поняли что, во-первых, наших ресурсов на это не хватит, а во-вторых, мы занимаемся тем, что повышаем материальный уровень семьи, хотя кроме бедности особых проблем у этой семьей нет, и детям там хорошо. Стыдиться нищеты дети начинают позже, в подростковом возрасте.

Теперь мы помогаем только в ситуации, когда неблагополучие достигло некой черты, когда речь уже идет об отказе или о том, что детей могут отобрать. В нашем обществе есть два мифа о таких родителях. Согласно первому, оставляют детей только конченые наркоманы и алкоголички. Согласно второму мифу, детей забирают из хорошей, но очень бедной семьи, ни за что. На самом деле все истории происходят где-то посередине двух этих берегов.

В прессе очень любят писать о том, как детей забрали из бедной, но хорошей семьи, у которой не было никаких проблем, кроме не очень набитого едой холодильника. Своими глазами я таких случаев не видела. Зато многие газетные истории я знаю совершенно с другой стороны, и, поверьте, там все не так просто. Это всегда комплекс проблем. И, конечно, отбирать детей - плохое решение этих проблем. Но для того, чтобы этого не происходило, надо перестраивать работу органов опеки и попечительства, перестраивать систему помощи семьям.

Конечно, люди, которые попадают в тяжелые ситуации, очень часто выглядят с нашей точки зрения маргинально. Но очень часто эта маргинальность - не их вина, а их беда. Помощь в таких случаях обычно бывает комплексной.

Типичный случай - выпускница интерната. Выйдя в большую жизнь, они, как правило, сразу заводят детей. Большинство девочек, выросших в неблагополучии, пытаются, став взрослыми, «отыграть» эту ситуацию заново и стать хорошей мамой для своих детей. Но увы, ни внешних ресурсов, ни, в первую очередь, внутренних у них для этого нет.

Первая наша задача - заставить государство выполнить свои обязательства по отношению к ним. А вторая - помочь этой женщине стать лучшей мамой для своего ребенка, чем ее мама была для нее. Как правило, она имеет слабое представление о том, как нужно заботиться о детях, зачастую она не знает каких-то элементарных вещей, впадает в панику при мельчайших трудностях.

Главное, для нас - создать семье поддерживающую среду на какой-то период, обычно до тех пор, пока младший ребенок не подрастет. Среднее время работы с одной семьей - от нескольких месяцев до года. Иногда мамы сами говорят: спасибо, помощь больше не нужна, хотим жить как нормальные люди. Бывает, что к нам обращаются снова, мы готовы поддержать, но это, чаще всего, какие-то материальные вещи.

Тяжелое наследство

Нашу работу представляют так: у семьи не было холодильника, мы его купили, и все наладилось. Или кто-то потерял паспорт, мы помогли его восстановить, и все стало прекрасно.

Конечно, бывают ситуации, что женщина родила ребенка, и все на нее навалилось, и нужно ей немного помочь, пока ребенок не подрастет, а дальше все пойдет само. Но с большинством наших подопечных происходит по-другому. Потому что когда человек обладает какими-то минимальными ресурсами и умеет выстраивать свою жизнь сам, он обычно не доходит до точки отобрания или отказа от детей.

Нужно понимать, что когда женщина в роддоме собирается отказаться от ребенка - это уже ситуация крайняя, не каждая до нее дойдет. То же самое и когда какие-то службы собираются забрать ребенка: это, как правило, тоже уже ситуация крайняя.

У наших подопечных речь идет о комплексном неблагополучии. Это практически всегда неблагополучие не в первом поколении. Большинство этих людей - дети родителей, страдавших алкоголизмом и наркоманией. Бывшие выпускники детских домов. Можно сказать, что у них не заложены основы правильного выстраивания своей жизни, не было опыта нормального детства, и им бывает сложно что-то передать своим детям.

У этих людей искажена картина мира, нарушена система мотивации. Как это происходит? Например, так: ребенок приходит домой с пятеркой, но папа трезвый и злой, ему - все равно, а назавтра ребенок приносит двойку, но папа пьяный и счастливый дает ему денег на мороженое. У ребенка не формируется никакого представления о том, как его действия связаны с последствиями. Условно говоря, он считает, что важны не его поступки, а то, в каком настроении сейчас папа, и проецирует эту систему на весь окружающий мир.

Это чисто социальные вещи, которые формируются, прежде всего, в процессе взаимодействия внутри семьи. Поэтому, вырастая, эти люди с нашей точки зрения часто ведут себя очень непоследовательно. Например, такие люди могут несколько раз подряд становиться жертвами мошенников, не извлекая никакого опыта.

На самом деле это происходит потому, что у них совершенно другое мышление. Зато они обычно являются хорошими манипуляторами, потому что умеют считывать эмоциональное состояние собеседника. В каких-то случаях эта стратегия срабатывает, но в большинстве, все-таки - нет. И человек не понимает, почему у него в жизни все не ладится.

Большинство семей свою ситуацию со стороны просто не видит. Они замечают, что люди к ним как-то неправильно относятся, но у них создается ощущение, что просто все вокруг злобные и зачем-то им вредят, из-за этого у них все так плохо. Иногда приходится уже взрослых людей учить видеть такие вещи, планировать ситуацию. Выстраивание нарушенных коммуникаций - это работа психолога.

У этих людей нет ресурсного окружения, способного пойти вместе с ними этот путь, и такими людьми становимся мы. Родители, даже если они еще живы, им скорее обуза, чем поддержка. Мы стараемся сделать все, чтобы дать возможность исправить ситуацию и не попасть в плачевное положение снова.

Конечно, такие не все семьи, все - совершенно разные. И каждая ситуация неблагополучия - индивидуальная. Главное, чтобы рядом оказался кто-то, кто поможет и пройдет этот путь вместе с семьей.

Мы не стремимся «залезть человеку в голову», понимая, что его неблагополучие отчасти обусловлено структурой его личности. Наша задача - помочь ему научиться справляться с социальными проблемами, решать их лучшим способом, чем он сейчас умеет - научить его общаться с органами соцзащиты, отстаивать свои права, воспитывать детей, не применяя насилия.

Мы даем человеку инструменты, чтобы он мог выстраивать свою жизнь. Изменить личность мы не можем, поэтому уровень его благополучия вряд ли будет очень высоким, скорее всего, он будет немножко ниже среднего. Человек, который родился в нищете и не видел других примеров, обычно не становится миллионером, особенно если он не получил нормального образования. Но, тем не менее, он сможет с нашей помощью немножко лучше устроить жизнь своего ребенка.

Подготовила Алиса Орлова

Потенциальные родители приемных детей нередко изъявляют желание усыновить новорожденного ребенка из роддома. Подобная процедура имеет свои нюансы.

Несовершеннолетние дети-сироты являются наиболее уязвимой категорией граждан в нашей стране. По этой причине строго охраняются их права.

Ст. 124 Семейного кодекса предусматривает приоритетную форму устройства детей, оставшихся без попечения родителей – .

Новорожденные дети, от которых отказались их матери в родильном доме, могут быть усыновлены непосредственно после их появления на свет. Для передачи ребенка в семью необходимо оформить все в порядке, установленном ст. 125 СК.

Как усыновить

Если будущие приняли решение взять ребенка из роддома, они могут пойти двумя путями. Первый путь – это узнать в роддомах о наличии у них отказников и начать сбор документов для оформления усыновления выбранного . Минус данного варианта в том, что процесс сбора документов занимает длительное время, и за этот период ребенок может быть передан другим людям, у которых все необходимые документы уже были на руках.

Второй путь – пройти стандартную процедуру подачи заявления и постановки в очередь на отказников из роддомов. Этот вариант более предпочтителен, поскольку при появлении нужного ребенка все документы уже будут подготовлены и останется только получить решение суда.

Для усыновления отказника из роддома необходимо сделать следующее:

1. Подойти в территориальный орган опеки и написать заявление о желании стать приемными родителями.
2. Собрать необходимый перечень документов. Рекомендуется собирать документы предварительно, до обращения в органы опеки. Это позволит продемонстрировать серьезность намерений будущих родителей и повысит их шансы на получение положительного результата.
3. Ознакомить органы опеки с жилищными условиями , в которых будет проживать ребенок в случае его усыновления.
4. Получить официальное заключение , дающее право заявителям быть родителями.
5. Встать на очередь за отказниками из роддомов.
6. Подать в судебный орган заявление на усыновление при появлении подходящего ребенка.
7. Получить решение суда.
8. Забрать ребенка из роддома. Следует отметить, что обычно новорожденных детей их новые родители забирают не из роддома, а из больницы. Срок нахождения здоровых новорожденных детей в родильном доме обычно не превышает 5-6 дней. После этого они переводятся в детские лечебные учреждения. Даже при наличии у потенциальных родителей полного пакета документов процедура подачи заявления в суд и получения решения судебного органа занимает примерно 2-4 недели.

Если у будущих родителей есть знакомая беременная женщина, которая планирует после родов оставить своего ребенка в роддоме, возможно заключение договора между сторонами. В соответствии с женщина передает право на усыновление ее ребенка конкретной паре. Договор имеет силу только при его надлежащем нотариальном удостоверении.

Подобный документ упрощает для будущих родителей поиск ребенка и получение положительного судебного решения.

В каких роддомах можно это сделать

Усыновители могут встать на очередь не только в своем городе, но и в других городах. Это значительно повысит шансы на появление подходящего новорожденного ребенка.

Правильное решение – поиск грудничков в роддомах крупных городов, областных центров. Сюда приезжают на роды не только местные жительницы, но и из ближайших городов, сел и деревень.

Соответственно, с увеличением количества рожениц повышается и процент возможных отказников.

Кто может усыновить

Усыновить ребенка из роддома могут дееспособные граждане совершеннолетнего возраста. При этом семейное положение потенциальных родителей не играет определяющей роли.

Если одинокий гражданин (как женщина, так и мужчина) выражает желание взять на воспитание ребенка и с точки зрения закона соответствует всем необходимым требованиям, органы опеки не могут отказать ему только на основании отсутствия супруга.

Лица, проживающие совместно неофициально, не могут быть усыновителями одного общего ребенка.

Требования к усыновителям

Стать усыновителем может совершеннолетний дееспособный гражданин, который:

• физически и психически здоров ;
• имеет необходимый уровень дохода ;
• имеет жилплощадь , являющуюся местом его постоянного жительства;
• не имеет судимости ;
• не состоит в ;
• не страдает алкогольной, наркотической зависимостью ;
• не подвергался уголовному преследованию за преступления против жизни, здоровья граждан и против общественных интересов;
• не был лишен ;
• не отклонялся от опекунства или попечительства;
• не является бывшим усыновителем, лишенным своего статуса на основании решения суда;
• прошел специальную подготовку в школе приемных родителей (требование не относится к лицам, которые приходятся близкими родственниками ребенку и к имеющим усыновленных или родных детей гражданам).

Перечень документов

Документы, которые необходимо предъявить заявителям при обращении в органы опеки.