Нечего было тревожить душу и ворошить прошлое. Я все-таки всегда подозревала, что сильнее всех в жизни любила именно его. Поэтому и помню то лето всю жизнь, поэтому и злюсь на супруга за выброшенные письма и фотографии, хоть он и просил тысячу раз прощения за свой поступок, поэтому и храню оставшиеся, совсем незначительные по содержанию, послания от него и написанные, но не отправленные - от меня к нему.

Зачем ходить, бродить вдоль берегов,
Ночей не спать, ко тьме приглядываясь мрачно?
На то она и первая любовь,
Чтоб быть ей не особенно удачной.
Тот юноша давно уже с другой,
Его забуду я когда-нибудь едва ли.
На то она и первая любовь,
Чтоб мы потом ее не забывали.

Муж почти никогда не ревновал меня так: открыто, откровенно не таясь и даже не оправдываясь, не скрываясь тщательно за бравадой или насмешкой. И только один раз мы говорили с ним на эту тему, когда, после моего приезда с Юга, я выяснила, что он сжег фотографии и письма от Алика, где хотя бы раз проскальзывало ласковое слово в мой адрес. И это, не смотря на то, что у меня хранились письма и от других парней, где мне прямым текстом объяснялись в любви.

Тогда муж и сказал мне, что ревнует меня только к моей первой любви, потому что уверен, что я любила его, а, может, люблю до сих пор.

Проницательность моего супруга всегда делала ему честь. Мне всегда становилось страшно от его догадок. Или он меня действительно так сильно любил, что чувствовал все это не просто сердцем, а всей кожей, или просто говорил в нем чисто мужской собственнический инстинкт? Но сейчас не о нем.

Ну, что ж, он был прав. Конечно, это не значит, что я всю жизнь страдала и мучилась, постоянно вспоминая о первой неудавшейся любви. Все гораздо проще - мне не надо было вспоминать, так как я не забывала. Просто болезнь чаще всего находилась в стадии ремиссии. Но иногда наступало обострение. Как сейчас, например. Но раньше у меня была семья: муж, дети, требующие внимания, работа, наконец. А сейчас слишком много свободного времени и я мыслями все чаще возвращаюсь к воспоминаниям. А самые светлые воспоминания, конечно, о молодости.

Это потом, позже, по его письмам я поняла, что он не любил меня, не видел в наших отношениях будущего, но, вопреки всему, любила… Или это просто тоска по юности, когда чувства были яркими и свежими, а любовь - светлой, невинной и наивной? Может быть, может быть…

Два лета счастья

По ту сторону дождя - это о нем. Так все красиво и романтично начиналось: неожиданная встреча, внезапно нахлынувшие чувства… Ну а как же иначе? Юная девушка, молодой, романтически настроенный юноша, темные южные ночи, плеск морского прибоя и огромная Луна, молчаливая свидетельница робких прикосновений, нежных поцелуев и тихого ласкового шепота.

Он очень сильно отличался от остальных моих поклонников: имя, воспитание, голос, взгляд…

Ласковый взгляд синих глаз исподлобья, чуть насмешливая улыбка, легкое нежное касание руки… Сейчас сказали бы - сексуально. Тогда я не знала таких слов и просто таяла от охватывающих меня незнакомых чувств и нахлынувших странных желаний. Он меня не соблазнял - специально, он просто наслаждался моим обществом и не скрывал своего восхищения. И я верила.

Голос - мягкий баритон. Насмешливый, чуть более высокий, чем положено быть баритону - в обычном общении, и значительно ниже, с чуть слышными бархатными интонациями - в интимном разговоре. Он никогда не повышал голоса, не смеялся громко, как обычно делают люди, чтобы привлечь к себе внимание, но обаяние не скроешь и не спрячешь. Вот и у него не получалось. И я влюблялась все больше и больше.

Только став старше, я поняла, что в нем меня так завораживало: интеллигентность, умение держать себя в руках, чувство такта, уважение к женщине, наконец. Видимо, эти качества воспитывали в нем с детства. И именно они ставили крест на продолжение наших отношений. Странно? Отнюдь. Мы стояли на разных ступенях социальной лестницы. Он родился и вырос в интеллигентной семье, в крупном городе - столице Армении, учился в вузе. Я - провинциальная девочка из небольшого курортного даже не города, маленького поселка, выросшая в семье рабочих, которые писали-то с трудом, не говоря уже о большем. Всё: воспитание, образование, национальная культура были против наших долгих отношений, но вряд ли это понимала молоденькая влюбленная девушка. А вот мама моя это поняла с одного взгляда, на одном женском инстинкте.

По своей молодости и неопытности я принимала его воспитанность, интерес к милой, юной, непосредственной девушке за любовь. Никогда, ни словом, ни взглядом, ни жестом, он не осуждал меня, не пытался взять верх в споре, никогда не показывал своего превосходства надо мной. Он просто наслаждался моментом.

Я ему нравилась внешне, забавляла своим взбалмошным характером, но влюбиться в меня он бы просто не смог. Я поняла это уже через годы. А тогда я так восхищалась им, так радовалась нашим отношениям, что не замечала очевидного. Вот уж действительно меня обманывать не нужно, я сам обманываться рад.

И, наконец, имя. При знакомстве он назвал свое имя - Алик. Так я его и звала. Но позже заметила, что друзья называют его иначе: Амо, Амик. На мой недоуменный вопрос он ответил, что по паспорту у него совершенно другое имя, которое удивляет русских, поэтому он и назвался Аликом. А настоящее имя - Гамлет. Я не поверила и получила в свое распоряжение, в качестве доказательства, паспорт. Действительно, Гамлет М. Но для меня он навсегда остался Аликом. Вернее, Аленькой. Аленька, Аленька…

Не откликается пространство,
Безмолвствует пустыня ночи…

Тот август я запомнила на всю жизнь. Я работала по сменам: после первой смены возвра-щалась в 6-7 часов вечера и, быстро поев и переодевшись, бежала в кемпинг, если были там танцы, или к клубу. Он ждал, он всегда ждал меня или шел навстречу. Как-то летела я на свидание (это он говорил, что походка у меня - летящая) и заметила парня, что неторопливо шел мне навстречу: высокий, худощавый с иссиня-черными волосами и чуть насмешливой белозубой улыбкой… Вот кому-то повезло! - подумала я… и влетела прямо в его объятья. Не узнала и позавидовала сама себе! (Почему-то запомнила, что на нем темно-синяя, в цвет глаз, рубашка с мелкими желтыми пуговицами. Странно, никогда не обращала внимания на одежду.) Мы подолгу гуляли по совхозу, сидели на берегу моря, говорили, молчали, целовались…

Если я работала во вторую смену, то возвращалась поздно - ближе к полуночи, тогда он ждал меня на остановке. И, понимая, что я устала, приглашал к себе. Он с другом Сашей снимал комнату на окраине нашего поселка. Мы с Аликом сидели вдвоем (куда девался бедный Саша на это время, ума не приложу), слушали модных тогда, но не очень доступ-ных, Высоцкого и Рубашкина. Я так уставала на своем консервном заводе, что иногда просто засыпала в объятиях парня и, что удивительно, он берег мой сон и почти совсем не посягал на мою девичью честь.

Хотя то, что он меня хочет и достаточно сильно, я не просто догадывалась, я чувствовала это физически. И он, в принципе, понимал по моей реакции на него, что я долго сопротивляться не буду. Но не трогал. И это вызывала уважение.

Я родилась и жила до 18 лет на курорте, знакомилась со многими приезжими парнями, была не лишена привлекательности (да в этом возрасте ни одну девушку нельзя назвать некрасивой, если природа-мать хоть как-то к ней благосклонна), и большинство из ребят после трех дней знакомства так или иначе пытались… гм-мм, пойти на поводу древнего инстинкта. Видимо, считали, что на юге многие девушки более раскованы в этом вопросе. К их большому сожалению, моя мама считала иначе и умудрилась вбить в мою юную легкомысленную головку простую мысль: отдаваться надо любимому, чтобы не было мучительно больно. Потом.

Кстати. Именно этот, пусть небольшой, но все-таки опыт в интимных отношениях мужчины и женщины, стал причиной разлада в моей будущей супружеской жизни. Очень уж сильным был контраст. И причина была совсем не в моем пуританском воспитании, как считал мой муж.

Имя: Наталья
Город: Сочи

В девятом классе у меня случилась первая настоящая, романтическая и очень счастливая юношеская любовь. На эту девочку я обратил внимание еще раньше. Я занимался в драмкружке Дворца пионеров – вечно играл всяких отрицательных личностей, а она танцевала танцы разных народов в составе танцевальной группы этого же Дворца. У нее была точеная фигурка, черные волосы и лицо, все части которого были, как бы вырезаны резцом очень талантливого скульптора. Такая классическая античная красота. В общем, я сразу решил, что это самая красивая девочка в мире, или уж, по крайней мере, в нашем городе.

Однажды зимой мы с друзьями пришли на танцевальный вечер в Первую женскую школу, которая находилась чуть наискосок от моего дома, и я увидел эту девочку в чем-то воздушном, легком, газовом, струящемся. Мы с ней с удовольствием танцевали друг с другом целый вечер. Потом я, что естественно, пошел ее провожать и получил ответный нежный поцелуй на крыльце ее дома, который стоял всего в двух кварталах от дома, где я жил. Так началась моя первая настоящая любовь.

У родителей моей любимой была большая двухкомнатная полногабаритная квартира на первом этаже на центральном проспекте города, а у моих родителей были две комнаты в коммуналке. Отец моей любимой был полковником и занимал какой то высокий пост в гарнизоне города, а ее мама работала заместителем директора Дворца пионеров, вела кружок «умелые руки» и была знакома с многими людьми из властной верхушки города. Я потом уже сообразил, что мои и ее родители принадлежали все же к несколько разным слоям советского общества. Мои родители были уроженцами двух небольших городков, познакомились на курсах бухгалтеров в Тверской области, там влюбились, поженились и сотворили меня. Мой отец прошел рядовым всю ВОВ, после войны долго работал главным бухгалтером большого лесного треста и входил в число 20 лучших бухгалтеров СССР. Он даже получал повышенную персональную доплату из Москвы и раз в год ездил с ревизиями по разным республикам и областям СССР. Но с руководством республики и города он как то совсем не контачил, хотя через его трест шла очень большая часть торговли карельским лесом.

Мы с моей любимой часто встречались, обычно у нее в квартире, где было пианино и прекрасная библиотека, общались, слушали музыку, целовались и ласкали друг друга. В общем, мы любили и были очень счастливы. Обычно ее родители были на работе, но в квартире был престарелый дедушка, который плохо слышал и с трудом ходил, но обычно читал книги, а значит - достаточно хорошо видел. Так что условий для секса не было, но это нас не слишком и огорчало. Тогда - в середине 50-х годов прошлого века нормой обычно считалось, что девушка вступает в свою первую брачную ночь, будучи девственницей. Да и моя мама и мои тетушки жестко вбили мне в мозги, что нельзя позорить девушку, если не хочешь на ней жениться. Когда мы учились уже в десятом классе, дедушка умер, я с удовольствием раздевал, целовал и ласкал мою любимую, но моральный запрет на лишение ее девственности оставался в силе. В общем, шло время, наши чувства ничуть не ослабли, мы встречались, и общение друг с другом приносило нам радость.

Наконец, мы сдали выпускные экзамены и получили аттестаты зрелости. Я по совету отца отдал документы на лесоинженерный факультет нашего Петрозаводского университета, а родители моей любимой как то добыли ей целевую путевку от республики, и она поехала поступать в Ленинградскую лесотехническую академию. Я бодро сдал вступительные экзамены по физике и математике на отлично, получил четверку за сочинение и экзамен по химии и неожиданно получил двойку на последнем экзамене по английскому языку. А моя любимая, несмотря на целевую путевку, не прошла по конкурсу в лесотехническую академию. Она вернулась домой, и родители устроили ее, с учетом сданных в лесотехнической академии экзаменов, вольнослушателем на лесоинженерный факультет. Я же пошел работать на тракторный завод, подучил третий разряд расточника по металлу и начал работать на поточной линии на двух станках – расточном полуавтомате и резьбонарезном.

В общем, мне нравилось работать на заводе – зарплата была очень приличная, причем мною же впервые самостоятельно заработанная, я играл в баскетбол за заводскую команду Торпедо, и все у меня получалось классно. Дорога от завода до моего дома проходила как раз мимо дома моей любимой, и я частенько забегал к ней домой после работы повидаться, поцеловаться и пообщаться. Но у моей любимой были, видимо, уже своя студенческая компания, свои заботы и интересы - лекции, семинары, экзамены. В общем, я стал замечать, что меня уже не так радостно встречают, не так страстно целуют, а однажды моя любимая даже сказала, что от меня пахнет заводом и машинным маслом. Я слегка обиделся, перестал к ней забегать, а она не стала искать со мной новых встреч.

Следующей весной я, чтобы не идти в армию, поступил на физико – математический факультет Пединститута, проучился там целый год, увлекся игрой на саксофоне и встретил там свою будущую очаровательную супругу. Но когда началась педпрактика в школе, я быстро понял, что работа учителя не для меня, пошел в армию, прослужил три года срочной службы, женился и в 24-летнем возрасте прямо из армии поступил на физический факультет Петрозаводского университета /

К моему большому удивлению, моя первая любовь работала там же завклубом университета - это после окончания лесоинженерного факультета. Я играл в университетском джаз-оркестре, даже работал там концертмейстером, обожал свою очаровательную жену и нормально общался с моей прежней юношеской любовью. Расстались мы без скандалов и бурных сцен, так что наши отношение было ровным, а наши воспоминания о прошлом были даже приятными. Однажды она подошла ко мне и сказала, что выходит замуж за военного и уезжает в другой город. Еще она сказала, что ее мужа тоже зовут Борис, и что она до сих пор девственница. Я от чистого сердца пожелал ей счастья, и она уехала.

Встретились мы с моей первой любовью уже спустя целых семь лет. Я тогда уже работал научным сотрудником на кафедре экспериментальной физики Университета, который к тому времени закончил. Встретились совершенно случайно возле ее дома. Она тихо шла навстречу мне с мертвыми, ничего не видящими, глазами, полными слез. Оказалось, что она только что похоронила свою маму, а ее отец тоже умер за два года до этого. Встреча со мной ее обрадовала, даже слезы высохли. Я стал ее утешать, она пригласила меня к себе домой, показала фотографию дочки – точную свою копию. Начались воспоминания и обмен информацией о прошедших годах. Она сказала, что они с мужем живут в городе, где он родился, что муж ей регулярно изменяет со своей прежней любовницей, что ее отношения со свекровью никак не складываются и что наша любовь это лучшее, что было в ее жизни.

В общем – воспоминания, ласки, поцелуи, и мы как то незаметно оказались с ней в постели. На этот раз никаких барьеров не было, и секс был полноценный, даже слегка безумный. Все было классно и очень приятно, но все же что-то было не так. Через час мы вылезли из постели усталые, удовлетворенные, но немного разочарованные. Неземного блаженства не случилось. Не то, чтобы все было плохо, но незабываемых сексуальных впечатлений наша близость нам не принесла. Я умылся, оделся, поцеловал мою первую любовь в щечку и мы расстались. Как сложилась ее дальнейшая жизнь – я не знаю. Квартиру родителей она продала, сейчас там ювелирный магазин.

Не возвращайтесь к былым возлюбленным.

Былых возлюбленных на свете нет.

О! Зелёный! Простите, можно пройти? Спасибочки. Посторонитесь, эгей! - красная макушка то исчезает, то появляется в толпе, мелькая то тут, то там, спеша и воодушевлённо выкрикивая предостережения, чтобы ненароком кого не задеть.
Просто Хосоку уже не терпится побыстрее попасть в один магазинчик на одной из улиц оживлённого Хондэ, который он как-то раз заприметил, пока прогуливался с Чимином.
Он шёл большими шагами, мечтательно улыбаясь, предвкушая улыбку своего любимого, когда тот откроет подарок, что выбрал Хо. Но его витания в облаках бесцеремонно обрывает настойчивая мелодия рингтона новенького смартфона, что аккуратно вытаскивается из кармана пальто длинными пальцами его обладателя.
- Намджун? - парень секунду смотрит на экран, только после нажав на кнопку принятия вызова, - Да, Джунни, ты что-то хотел?
В трубке послышалось бурчание близкого друга, по совместительству коллеги.
- Хён, ты так быстро убежал после работы, я не успел тебя выловить. У меня есть важный вопрос, который я хотел обсудить с тобой.
Хосок немного замедлил шаг, боясь с кем-нибудь столкнуться, да и ему стало очень интересно о чём таком хотел поговорить младший.
-Хоби-Хоби слушает, - прокаркал он, кивнув пару раз для убедительности, будто Нам увидит этот жест.
Хотя тот и не был рядом, но готов был поспорить, что глаза старшего загорелись огнём. Таков уж был Хосок. Всегда готов выслушать, дать совет или просто поддержать. И больше всего ему льстило, что ему доверяют. И он не собирался разбрасываться этим доверием, хотя очень хотелось сперва закончить свои дела.
- Хён, я не знаю, что подарить Гуку! Вообще никаких идей, то есть, они есть, нооо…
- Всё не то, - закончил за него Хосок, - Слушай, праздник уже не за горами, но ты обратился по адресу, мой милый друг!
Хо даже остановился, гордо вздёрнув подбородок вверх и похлопав себя по груди пару раз.
- Это должно быть что-то особенное, это же ваше первое совместное четырнадцатое февраля в отношениях.
- Вот именно, хён, мы встречаемся всего месяц. Я в полной растерянности.
- Подарок должен идти от сердца, Намджун. Что-то, что покажет как ты дорожишь им, как заботишься, как ценишь. Вариантов очень много, прогуляйся по магазинам и думай про свою половинку, тогда глаз за что-то и зацепится, за то, что, по-твоему мнению, очень подойдёт Гуку. А ещё очень важно то, как ты преподнесёшь подарок! Будь то романтический ужин или простая прогулка, что-то совсем необычное, как прыжок с тарзанки, либо обыденное и уютное, как объятия со спины. Главный подарок - это чувства и эмоции, что ты вкладываешь, понимаешь?
На другом конце пару секунд было слышно сосредоточенное молчание, но Хосок готов поклясться, что слышал звук работы шестерёнок мозга друга, поэтому терпеливо ожидал, пока тот переварит информацию.
- Так значит, прыжок с тарзанки? - наконец подытожил Намджун, от чего Хосок ударил себя ладонью по лбу.
- Ты не понял, это был лишь пример, Намдж… - парень не успел договорить, как его спешно перебил друг, наскоро поблагодарил, попрощался и резко сбросил звонок, что Хо не успел даже отреагировать.
- Вот же, засранец!
Хосок начал оглядываться по сторонам, пытаясь вспомнить где он вообще и что тут делает, так сильно его увлёк Намджун со своим вопросом.
-Точно! Подарочек!
И парень тут же направился быстрыми шагами к магазину, вновь улыбаясь от уха до уха. Вокруг него будто летали невидимые для обычных людей сердечки, что вели его вперёд, подобно неведомой силе. Ещё немного и Хосок готов взлететь на крыльях любви, источая феромон предстоящего Дня Всех Влюблённых.
Парень останавливается на пару секунд у нужного магазина, смотря на него с неким благоговением и восхищением, а после заходит, решительно кивая головой и улыбаясь своим мыслям.
Потому что НИЧТО не сможет испортить его настрой.
Он уверенно двигается к нужной застеклённой стойке с аккуратно уложенными в ряды украшениями, где должен лежать именно тот подарок, который он так хочет вручить Чимину. Глаза цепляются за, уже знакомую, вещицу и в груди что-то облегчённо падает.
- Никто не забрал, как хорошо, - шёпотом, себе под нос.
Вообще-то он попросил продавщицу заранее придержать
это украшение для него, но беспокойство всё равно было.
Красивый, искусно сделанный серебряный браслет необычного скошенного плетения лежал там же, где его в последний раз и видел Хо. Парень ещё пару мгновений завороженно любовался этим произведением ювелирного искусства, словно смотря на маленького ребёнка.
«Он точно подойдёт Чимину! Ему обязательно понравится. Мой мальчик любит всё необычное.»
Поэтому, ни секунды больше не колеблясь, Хосок решительно ткнул пальцем в стеклянную поверхность стеллажа и уверенно сказал продавцу:
-Беру этот браслет!!! - услышав вместе со своим голосом ещё и чей-то чужой.
Продавец, что до этого мило и приветливо улыбалась, теперь стояла в шоке, не понимая, что делать в данной ситуации, пока двое молодых мужчин перед ней удивлённо смотрели друг на друга, до сих пор указывая на один и тот же браслет. Повисла неловкая тишина, через пару секунд прерванная, теперь ещё более удивлёнными, голосами:
- Хосок?
- Юнги?
И вмешавшимся:
- Простите, но данный браслет в единственном экземпляре. Одному из вас придётся выбрать что-то другое. Приносим свои извинения, - поклонилась девушка, наконец справившись с шоком.
Теперь парни смотрели то на продавца, то на браслет, то друг на друга, переваривая всю ситуацию в целом.
- Слушайте, я заходил сюда пару дней назад и просил вас попридержать этот браслет для меня. Теперь я пришёл за ним. Это не спонтанная покупка, я целенаправленно пришёл ради него, так что, думаю, он должен достаться мне, - логично заключил Хосок, переводя взгляд с девушки на Юнги, а потом обратно.
Послышался хриплый выдох Мина, что ничего хорошего означать не мог, уж Хосок-то знал, поэтому робко посмотрел на него, изучая черты лица, такие знакомые, но уже совершенно новые, более взрослые.
- Хосок, мне нужен этот браслет, - серьёзно начал парень, но потом он хмыкнул и добро улыбнулся, смотря своими лисьими глазами прямо на красноволосого, продолжая, - никогда бы не подумал, что таким образом встречусь с тобой вновь.
Зато Хосоку улыбаться не хотелось совершенно. Ему было странно. Странно вот так вот увидеть Юнги после стольких лет. Тем более такого Юнги, что так улыбался и так смотрел, будто вновь передавая ему все воспоминания, погружая в лабиринты их дружбы.
Каково это: встретить старого лучшего друга, которого не видел уже много лет? С которым прервались все контакты? Каково это, когда ты встречаешь его совершенно случайно, причём ещё и при таких нелепых обстоятельствах!
- Хосок, ты мне его уступишь?
Юнги приблизился, заглядывая в глаза собеседнику, «пробуждая» от нахлынувших эмоций и воспоминаний.
«Ничто не сможет испортить тебе настроение», - убеждал сам себя Хо в своей голове.
И через пару секунд его лицо озарилось улыбкой, открывая вид на милые ямочки.
- Хорошо, можешь забирать, я выберу что-нибудь другое, -дружелюбно кивнул Чон, сам удивляясь, что вот так просто отдал кому-то браслет, предназначавшийся Чимину!
Хотя… Не просто кому-то, а самому Мин Юнги, который удивлённо вскинул брови.
- Так просто отдашь? Даже не подерёмся? - добрая ухмылка тронула губы блондина, что уже подал знак рукой продавцу, чтобы начала упаковывать покупку.
- Что за глупости? Мы же взрослые люди. Похоже, тебе он нужнее…
Теперь Хосок демонстративно отвернулся к рядам украшений, рассматривая подходящую замену. На глаза тут же попались два парных широких серебряных кольца.
«А что? Чимин любит кольца, постоянно их носит, а это будет напоминать обо мне и покажет серьёзность моих чувств. Так даже лучше будет», - теперь парень ярко улыбался себе под нос, думая о милом Чимине и его крохотных пальчиках.
- Упакуйте, пожалуйста, эти кольца.
- Хорошо, вы уверенны в размерах?
Девушка показала ему кольца, Хо примерил одно, что было для него, а для Чимина он посмотрел лишь на размер, который он и так знал, уж очень часто ходил с Паком покупать различные колечки.
Всё это время Юнги с улыбкой смотрел на сосредоточенного парня, ожидая свою покупку. И даже после получения оплаченной покупки блондин всё так же стоял, явно не собираясь никуда уходить. Старший ждал, это было сразу видно. Хосок знал этого парня как облупленного, уж слишком многое в прошлом их связывало. В душе проснулась ностальгия по старым временам, что всё больше разрасталась приятным воспоминанием об этом парнишке. Хотя, сейчас Юнги сложно было назвать «парнишкой», он стал взрослее, мужественнее, немного выше, перекрасил волосы в более спокойный блондинистый, стал носить дорогие строгие костюмы. Уже не было тех мятных выжженных волос, пирсинга, кожаных курток и драных джинс с открытыми коленками. Но привычки остались, по-крайней мере эта. Делать вид, что «я тут мимо проходил и вообще ни причём, но ты должен обратить на меня внимание и сделать шаг навстречу».
- А ты всё такой же, - констатирует Хосок.
- М? О чём ты?
- Ни о чём. Не хочешь выпить кофе вместе? Тут есть хорошее кафе неподалёку, - Хосок указал пальцем на большое окно, через которое можно было увидеть вывеску.
- Давай. Нам есть о чём поговорить.
Пока они идут в нужном направлении Юнги думает о том, что как минимум должен извиниться перед другом за то, что тогда так резко исчез, а ещё вспоминает как они познакомились и теплая улыбка касается его губ.

Прекрасное солнечное весеннее утро. Хосок идёт по улице и наслаждается тишиной и погодой, как его ушей достигают звуки ударов и сдавленный стон. Ему бы пройти мимо и не ввязываться в неприятности, но Хосок будет не Хосок, если позволит пятерым отморозкам избивать одного хрупкого на вид парнишку.
- Так значит мы тупые уроды? - шипит главарь шайки.
- Именно! Хотя, нет, вы имбицилы упоротые, - дерзко ухмыляясь разбитым губами хрипит парнишка.
«Он или псих или бессмертный» - думает про себя Хо, приближаясь к странной компании.
Одному ему с этой бандой не справиться, а от мятного мальчика (так он успел про себя окрестить незнакомца) толку мало будет, ведь он еле на ногах стоит.
- Полиция! - истошно вопит Хосок и пока амбалы нервно оглядываются по сторонам он успевает схватить жертву расправы за руку и рявкнуть, что есть мочи - Беги!
Парень оказывается смекалистым и резко стартует с места.
- Ну-ка стоять! - ревёт главарь шайки, поняв, что у них только что отняли игрушку, но куда там.
Хосок и мятный мальчик несутся так, что воздух не успевает попадать в лёгкие. Они плутают по разным подворотням, чтобы уж точно запутать след, а потом без сил падают на траву возле школьного стадиона.
- Спасибо, - хрипит мятный, - меня Юнги зовут. А ты?
- Хосок. Чем ты разозлил этих придурков?
- Не поверишь! Сообщил им, что они придурки, когда их главарь предложил: «Развлечёмся, мятная куколка?».
Они смотрят друг на друга пару секунд и начинают хохотать как ненормальные. Так начинается их дружба.

Хосок-а, мне стоит извиниться перед тобой! Я тогда так гадко поступил: просто взял и вычеркнул тебя из своей жизни, даже ничего не объяснил.
- Я уже не злюсь на тебя, Юнги, давно перестал. Мне просто всегда было интересно: почему ты пропал? Почему бросил меня…
- Потому что дурак был. Решил всё с чистого листа начать. Поступил на юридический и оборвал все контакты. Мне тогда казалось, что в новой жизни нет места «старым людям». Гораздо позже, когда я остался один, я понял, что совершил глупость, но вернуть назад ничего уже нельзя было. Я даже пытался тебя найти, но не вышло. Твой старый номер не отвечал, а родители не захотели со мной общаться.
- Т. е. дело вовсе не во мне было? - в голосе Хосок явно слышатся облегчение и радость, - А ведь я так долго корил себя, что что-то не так сделал. Что это я всё испортил!
В голове калейдоскопом проносятся картинки воспоминаний первых шести месяцев без Юнги: антидепрессанты, успокоительные, отсутствие интереса к жизни, даже неудачная попытка суицида. Родители фактически уложили его в клинику, но в последний момент решили не усложнять жизнь своему ребёнку ещё больше и отправили его к родственникам в отдалённый сельский район. Там Хосок и начал рисовать, чтобы отвлечься от грустных мыслей.
Из воспоминаний его выдёргивает голос Мина:
- Шутишь? Ты вспомни каким я был тогда! До сих пор удивляюсь: как ты меня терпел с моим сумасбродством и неадекватностью?

Парни стоят у края недостроенного здания и смотрят на соседнее абсолютно такое же.
- Ты уверен, что стоит? - пытается образумить друга Хосок, - А если не допрыгнешь?
- Так давай сделаем это вместе! Или боишься? - подначивает Юнги, которому сейчас море по колено, после выкуренной самокрутки сомнительного содержания.
Хосок своей трезвой головой понимает, что это невероятно опасно, но так же он совершенно точно знает, что Юна сейчас не остановить. А одного он его точно не бросит, просто не сможет.
- Давай, как и всегда! - Хоби протягивает руку и тепло улыбается Мину.

Когда Юнги «протрезвел» он понял две вещи: что друга, надёжнее, чем Хо ему никогда и нигде не найти, а ещё, что тот грёбаный псих, раз согласился на этот прыжок не будучи под кайфом!

С тобой было весело и интересно! С кем другим я бы мог пережить столько различных эмоций и приключений?

А помнишь наш нелепый первый поцелуй? - выныривая из воспоминаний говорит Юнги и лицо его озаряет улыбка из разряда: «Какие же мы были глупые», - До сих пор удивляюсь: почему ты мне тогда не двинул?

Они со всех ног удирали от полицейских, потому что Юнги хотелось выразить протест нормам общественного поведения и нарисовать граффити на опоре моста. Парни неслись что было мочи и умудрились оторваться где-то в малоэтажных кварталах. Стоя в подъезде незнакомого дома они восстанавливали дыхание и радостно чему-то улыбались. Хо опёрся о стену и запрокинул голову, жадно глотая воздух. Юнги долго и пристально смотрел на друга, а потом у него возникло нелепое желание и он не видел причин не исполнить его.
- Хосок! Закрой глаза.
Парень не задаёт глупых вопросов, а просто, доверившись другу, делает о чём просят. Юн лениво подходит к нему в плотную и прижимается к уже приоткрытым губам.
Зачем он это делает? Он и сам не знает. Просто адреналин в крови, просто Хо чертовски красив сейчас: расслабленный и немного запыхавшийся. Просто они очень молоды и безбашенны, и когда, как не сейчас совершать необдуманные поступки.
- И что это было? - спокойным голосом уточняет Хосок, когда их практически невинный поцелуй прекращается.
- У тебя губы красивые, - не в тему говорит Юнги, - Был бы ты девушкой, я бы тебя… Хотя нет, девушек много вокруг, а ты у меня такой один единственный друг.

Это был наш второй поцелуй, - со смущённой улыбкой и мечтательным взглядом поправляет Хосок.
- Это как? Он был первый и единственный! Думаешь я бы такое забыл?!
- Нет. Первый был на студенческой вечеринке, когда ты напился в ноль, а потом ничего не помнил и дико удивился, проснувшись в моей кровати. Это-то ты, надеюсь, помнишь?

Они находятся на подпольной студенческой вечеринке, куда по идее им ходить рановато, но разве этих мелких психов может что-то остановить? Юнги чертовски пьян, а Хосок ещё немного соображает.
- Хо, а ты знаешь, что ты очень красивый? Я бы даже сказал непозволительно красивый для парня… Тебя хочется целовать.
- Юн, хватит бухать и пороть чушь! Поехали домой.
Он прилагает кучу усилий, чтобы поднять субтильного на вид друга и вывести его на улицу.
- Хо-о-о, - пьяно тянет Юнги, - твои губы такие манящие…
И, пока парень пытается осмыслить слова друга, его начинают целовать. Поцелуй выходит странным и со вкусом соджу и чего-то сладкого.
- Ты вкусный, - улыбается Юн и почти вырубается.
- Идиот, - шепчет Хосок, чьё сердце готово выпрыгнуть из груди от пережитых только что эмоций.
Он тащит полуживое тело к себе домой и укладывает в постель.
- Хосоки, не уходи-и-и. Обними меня, ты теплый…
Парень и рад бы уйти, но хватка Юнги как у питбуля. Он прижимает друга к себе и тянется к его губам.
- Почему ты такой горячий? - шепчет мятный и снова целует ошарашенного Хо, но на этот раз более страстно и глубоко.
Хосок растворяется в этом поцелуе и тает в крепких руках. Он прекрасно понимает, что на утро Юнги и не вспомнит об этом и пользуется на полную минутами украденного счастья, ведь он давно и безответно любит друга. Хо никогда в этом не признается, потому что очень дорожит тем, что имеет сейчас. А когда старший окончательно засыпает, Хоби любуется его прекрасным лицом и нежно поглаживает кончиками пальцев любимые скулы.

Почему ты мне тогда не сказал?
- А это бы что-то изменило?
- Нет, но я бы хоть извинился…
- Юнги, это было в прошлой жизни! Просто теперь ты знаешь.
- Да уж… Чем ты сейчас занимаешься, Хосок? - переводит разговор с неудобной темы блондин.
- У меня небольшая художественная студия на пару с другом.
- Ты стал художником? - Юн искренне удивлён.
Он конечно хорошо знал Чона и его тягу к искусству, но что бы художник… Он бы скорее представил друга танцором или устроителем праздников.
- Да. После того, как ты исчез у меня было много времени на переосмысление жизни и я начал рисовать. Потом был институт искусств и знакомство с Намджуном, - при упоминании этого безголового парня лицо Хосока озаряет искренняя улыбка.

Это был первый день в университете. Хо до сих пор не верил, что его приняли, да ещё и на стипендиальное место, когда вокруг было полно ребят рисующих с пелёнок, в то время как он сам начал лишь год назад. Но как сказала его мать, отстаивая интересы сына перед мужем:
- У нашего мальчика неоспоримый талант! В конце концов, если его не примут он всегда сможет пойти и выучится на кого угодно.
Он сидел и внимательно рассматривал разношёрстную публику, что теперь стала его группой на ближайшие лет шесть. Кого тут только не было… Но внимание парня сумел привлечь лишь один товарищ, который буквально ввалился в аудиторию запнувшись об порог. Высокий, нескладный, с белым ирокезом и жирной чёрной подводкой вокруг глаз. Он чем-то отдалённо напомнил ему Юнги и это было решающим фактором для начала знакомства. Правда с первого же разговора выяснилось, что общего у этих двоих лишь яркая внешность, сумасбродность и железный стержень внутри, но Намджун очаровал Хо своими интеллектом и доброй душой. С того самого дня они стали лучшими друзьями и до сих пор ими остаются.

А ты чем занимаешься? Судя по костюму что-то очень серьёзное и безмерно скучное.
Юнги оценил подколку друга и даже хмыкнул:
- Я юрист.
- Кто бы мог подумать, - театрально всплеснув руками хихикает Хо, - Когда-то безбашенный и ненавидящий систему Юн решил стать одним из её винтиков?
- Заметь, очень дорогостоящим винтиком! Просто я на многое взглянул по другому…
- Обратно не тянет?
- Нет. Все эти глупости уже не для меня. Я женился и у нас чудесная дочка. Мне теперь есть о ком заботиться и кем дорожить.
Хосок, в общем-то, и не удивлён совсем: он всегда знал, что Юнги натурал до мозга костей, но почему-то эта новость неприятно кольнула в самой глубине сердца. Но вида он, естественно не подал, всё так же ослепительно сияя:
- Поздравляю! Так значит жене браслет покупал?
В ответ кивок головы.
- Наверняка красавица…
Юнги протягивает другу смартфон, с экрана которого, счастливо улыбаются трое: сам парень, прекрасная молодая женщина и невероятно прелестная девчушка, лет четырёх, довольно обнимающая папу. Малышка похожа на Юна как две капли воды и это так подкупает Хосока.
- У тебя замечательная семья!
- А у тебя есть кто-то?
Юнги действительно интересно как устроил свою личную жизнь его когда-то самый лучший друг.
- Да, у меня есть любимый человек. Мы уже 1,5 года вместе.
- Тогда не затягивай со свадьбой, они этого не любят! - заговорщически делится старший, вспоминая, как его жена дулась, пока он не решился.
Хосок лишь улыбается в ответ. Нет, он вовсе не стесняется своей ориентации и готов на каждом углу кричать о своей любви к Чимину, потому что души не чает в своём парне, но почему-то именно сейчас и именно Юну рассказывать о своих отношениях не хочется. Он мысленно переносится в тот день, когда впервые повстречал своё счастье…

Хосок спешит к себе в студию и случайно сталкивается с каким-то парнишкой.
- Извините, пожалуйста! Я не сильно вас толкнул? - застенчиво улыбаясь интересуется незнакомец.
- Всё в порядке. Я сам не смотрел куда иду.
И он был готов пойти дальше, потому что уже начинает опаздывать на занятие с новой группой, но видя потерянный взгляд парня, останавливается и решает помочь.
- Может я могу помочь чем-то?
- Мне очень неудобно, но я потерялся. Первый раз в этом районе и никак не могу найти нужный адрес.
Блондин протягивает бумажку с адресом и Хосок начинает улыбаться во все тридцать два.
- Это адрес моей студии. Давай, я тебя провожу? Меня Чон Хосок зовут.
- Ой, спасибо! - мило сияет в ответ парень, - Я Чимин. Так значит ты будешь меня учить рисовать?
- Либо я, либо мой коллега.
- Лучше ты, - и щёки пунцового цвета.
А Хо про себя думает, что парень прав и ни за что он его Намджуну не отдаст…

С Чимином всё начинается так же, как было с Юнги: у них трепетная и очень тесная дружба. Но чем больше Хосок узнаёт этого парня, тем больше ему хочется находиться рядом. Чим добрый, отзывчивый, весёлый, с ним легко и просто, он очень искренний и открытый. И может быть всё бы закончилось так же, если бы не решительность младшего.
- Хён, а у тебя девушка есть?
-Нет.
- Парень? - почти шёпотом произносит Чимин.
- Нет. Я один.
Ответ старшего радует неимоверно, ведь он свободен, а раз сразу же не начал возмущаться после второго вопроса то шансы явно есть.
- Хён, ты мне нравишься, - блондин смущён до крайней степени и не может оторвать взгляда от пола, - Пойдёшь со мной на свидание?
- Чимин-а, ты серьёзно? - Хосок не может поверить своему счастью.
- Да! Если ты не хочешь, я пойму… - голос какой-то грустный и безнадёжный.
- Какой ты глупый, Малыш! - Хосок нежно обнимает парня и ласково целует в щёку, - Я согласен! ТЫ мне тоже нравишься. Очень.

- Хосок, ты ещё здесь? Или мысленно где-то со своей половинкой?
- Извини, вспомнил кое-что…

Они ещё долго разговаривают о том, что было в их жизнях и что в них творится сейчас и договариваются в скором времени повторить встречу. Они уже начинают прощаться, как внезапно слышится удивлённое:
- Хён?
И к их столику подходит очень красивый парень.
- Привет, Чимин-а. Знакомься - это Мин Юнги, - с полным нежности взглядом обращается к подошедшему Хосок.
Парень неверяще открывает рот, потом снова его закрывает и лишь через минуту, совладав с собой тихо шепчет:
- Тот самый?
Хосок утвердительно кивает головой, а потом обращается к Юнги.
- Ну, мы пойдём. Очень был рад тебя видеть. До скорой встречи, Юнги! Я уверен, твоей жене понравится браслет.
- И я был рад, Хоуп! Думаю, Чимин тоже оценит твой подарок.
На лице Чимы появлятся румянец смущения, а Хосок лишний раз удивляется изменениям в характере и проницательности друга.
- Хён, пойдём. Досвидания, Юнги!
Парни уходят что-то тихо обсуждая между собой, а Мин заказывает кофе с коньяком и всерьёз задумывается о том, что похоже он далеко не всё знал о своём друге тогда, да и сейчас много чего ещё не понимает в этом разностороннем человеке.

Хосок, ты как? - заботливо интересуется Чи и кладёт руку хёну на плечо.
- Ты о чём, Малыш? - удивляется тот.
- Всё ещё любишь его? Не жалеешь, что не с ним сейчас?
- Чимин, что ты говоришь! Я тебя люблю и никто мне не нужен больше. Юнги - это моё прошлое, ты - настоящее.
После этих слов Чим сияет словно солнышко. Он, признаться честно, очень боялся того, что если Хо встретит свою первую любовь, то парень ему не нужен станет.
- Хоби, ты уверен? Ты же его так любил…
- Конечно уверен! А ещё, - он достаёт красивую бархатную коробочку, - Это тебе! С праздником, Солнышко!
Дальше они идут по многолюдной улице уже в парных кольцах и наслаждаются обществом друг друга.

1
Мне вдруг снова захотелось окунуться в воспоминания. Спокойно. Без боли. Так рассматривают старые фотографии, приближая забытые чувства и не испытывая грусти - только радость.

Лёшка... Это то, что навсегда останется глубоко внутри и никогда не отпустит. Он никогда не произносил заветного слова, я - никогда не говорила ему о своей любви. Да и была ли она, любовь, кто разберёт. Слепая, сжигающая, нереализованная страсть, ощущение, что без него невозможно дышать и... спокойная размеренная жизнь без него. Он уходил и возвращался. Иногда на год. Наш сумасшедший роман начался, когда мне было около 14, а закончился... Закончился ли? Когда мне было около 20 (в январе) я прогнала его в последний раз. Я тогда собиралась выходить замуж (в июне мы планировали подать заявление). Он скоропалительно женился. Иногда мне кажется, что самым пронзительным как раз и было то, что моё воспитание и его по-своему трепетное и уважительное ко мне отношение не позволили свершиться последнему сближению. Он так и не стал моим мужчиной. Как знать, что было бы, если бы это произошло: забыл бы меня на следующий день или остался рядом, чтобы уже никогда не отпускать. В любом случае - Леший - лучшее, что было в моей жизни. И даже спустя много лет иногда меня настигают мысли о нём.Оказывается, я могу говорить о нём бесконечно. Но я не хочу "раскапывать вчерашних покойников" потому, что прекрасно понимаю: я люблю того мальчика из лета. Настоящего Лёху я не видела сто лет. Он никогда не говорил мне о любви - он сделал для меня гораздо больше: избавил от разочарований. Я на всю жизнь запомнила его великолепным злодеем, в котором удивительно сочетались подлость и благородство, который всегда был со мной предельно честен и удивительно нежен в те редкие минуты, когда был рядом. У меня сохранились его армейские письма - ещё одна причина тайных слёз. Это была ирония судьбы: жених и будущий муж писал скупые строчки о природе и о погоде по типу: "Как у тебя дела? У меня всё хорошо". А Лешик рассказывал о том, что весной вся степь покрывается тюльпанами и о количестве цветов, которые он готов бросить к моим ногам, шутил, балагурил, передавал приветы от ефрейтора Шалупины, делился "прелестями" армейской жизни с присущим ему чувством юмора и постепенно всё настойчивее ставил в конце приписку "Крепко целую, твой Лёшка" или "Целую крепко-крепко. И не в щёчку. И не по-дружески".

А я понимала, что ничего не понимаю. Что он опять сделал из моей точки запятую. И я разрывалась между двумя мужчинами, понимая, что люблю обоих. И не хотела делать выбор, и плыла по течению. Было легко плыть по течению, когда они оба служили. Я каждый или почти каждый день писала будущему мужу. Я подчёркнуто редко писала Лёхе. На самом деле писем было гораздо больше. Неотправленных. Причём, когда он вернулся, письма не исчезли. Всё, что я не могла или не хотела сказать ему, я говорила ему, но на бумаге. Одно из неотправленных писем, написанных через несколько лет после замужества под действием непонятного всплеска, которые, пусть редко, но возникают...

2
"Воспоминания. Они тёплые и пушистые, как тополиный пух. Они холодные и острые, как осколки разбитого зеркала. Это как детская мозаика-головоломка, когда из кусочков нужно собрать картинку, но несколько картонных квадратиков потеряно, и нужный рисунок никак не выходит. И я не могу найти нужных слов, чтобы рассказать, как всё началось, как это всё было. как я смеялась и плакала. Как я любила тебя. Наш многолетний роман был в сущности очень коротким. Если из лет, когда ты был со мной, вычесть те дни, когда ты уходил, издевался, смеялся, просто не обращал внимания, получится очень маленькое, почти незаметное число: цветок шиповника и "полкошки" на коленях (-Тебе полкошки и мне полкошки...), и впервые рука на моём плече, твой поцелуй -он был вообще первым-
(-Хочешь, целоваться научу?
-Зачем?
-Для души. В жизни пригодится... Ха, ты совсем не умеешь!..).

Наш ливень. Он начался внезапно. Капли были огромными и тяжёлыми, как горошины. Мы прятались под одиноким деревом, ты заботливо укрывал меня, а потом вдруг выпалил: - А давай под дождём! Ты не знал, что я люблю дождь. А этот был просто великолепен. Он обрушивался потоками, он топил, он хлестал плечи, глаза, губы. А ты всё равно запрокидывал моё лицо и целовал, целовал, целовал... Ливень избавил нас от зрителей. Но, наверное, и зрители нас не остановили бы тогда. Эти хмельные поцелуи под ливнем стали стихами. Я очень много тогда писала стихов. Но ты об этом не знал.

Цветок шиповника, "полкошки", наш ливень, а потом ещё несколько мгновений. Случайных. Непонятных. Восхитительных. И снова пустота. Я попыталась сбежать от этой пустоты не только за много километров, я ушла в другой мир - в другую любовь. Мне искренне хотелось любить того, другого, и я полюбила его. Но ты! Если бы я только могла тебя ненавидеть. Ты всегда всё разрушал. Разрушать - твоё хобби. И больше всего ты любил крушить чужое спокойствие. А я была так неопытна! Мне было чуть больше 16, когда какой-то доброжелатель сообщил мне, что ты... "с котомкой к военкомату". Господи! Девочка-отличница так и не решилась сбежать с урока химии, чтобы увидеть тебя хоть издали напоследок. Да и зачем? Ведь к тому времени я уже внушила себе, что наши миры параллельны, а стало быть, никогда не пересекутся. Но ты был первым! Потом были твои пьянящие письма. Я перечитывала их, глотая преступные слёзы, а потом писала тебе и... ему.

А ещё была весна. Твой приказ об увольнении в запас был уже подписан. Я жила, повелевая себе найти силы ещё на полгода. Ровно столько оставалось до его возвращения. А ты уже дремал в поезде под ровный перестук колёс. Ты и здесь был первым!

Я готовила обвинительную речь с торжественным приговором, который обжалованию, разумеется, не подлежал. Я представляла, как великолепно ты вылетишь за дверь. Я знала, что ты придёшь. Это было так же очевидно, как и то, что ты меня не любишь.

Ты смотрел спокойно и открыто. А я чувствовала, как от моего душевного равновесия отламываются маленькие хрупкие кусочки и со звоном разбиваются об пол. И я понимала, "что тебе ничего не надо, что мне не в чем тебе отказать". Моё "уходи" растаяло в твоих ладонях. Я уронила голову тебе на плечо и опьянела от запаха далёкого дождя и дурмана алого цветка с колючей ветки. Я, словно в омут, бросилась в моё лето. Я знала, что это кончится скоро и определённо. Я знала, как именно это кончится. Но хотела, хотела тебя видеть.

Это был оранжевый сон. Апельсины. Десять. Сто. Мириады апельсинов окружали меня. Они сыпались с книжной полки, плавали в воздухе, всхлипывали под ногами. Я горстями подносила их к лицу и, закрыв глаза, вдыхала их горьковатый запах. Проснулась от того, что почувствовала на губах колючий привкус апельсинового сока. (Ты же помнишь, апельсины были атрибутом цирка и нового года, в другое время для простых смертных их просто не существовало)...

Я метнулась к двери, ужаленная твоим звонком. Ароматный рыжий шарик, осколок полузабытого сна лежал на протянутой ладони. Ты стоял, похожий на бесстрастного официанта с приклеенной улыбкой и, словно чаевых, ждал моей реакции. Я запрыгала, хлопая в ладоши, радуясь, как ребёнок радуется новогодней ёлке. Потом оторопела, зажмурилась, неуверенно дотронулась до гладкой кожи цитрусового чуда. Апельсин в июле! А ты недоумённо пожал плечами: "Странная какая-то! То ей апельсины снятся, то смотрит ошалело... Бери, он настоящий".

Только ты мог подарить букет седых, почти облетевших одуванчиков или принести, будто невзначай, ломтик ночного полубреда.

Ты по-прежнему живёшь в соседнем квартале. Много куришь. Не любишь свою жену. И порой задумчиво смотришь на оборот подаренной мной фотографии. "Лучшей выдумке на свете в память об ушедшем лете", - эта надпись тревожит тебя, несколько раз ты порываешься прийти, но вспоминаешь, что я научилась жить без тебя. А может быть, щадишь мой хрупкий покой, где-то в глубине души понимая фальшь моего хладнокровия.

Так уже было. Меня разбудил твой ночной звонок. Я гневно кусала губы и смотрела на тебя, человека без нервов. А ты стоял на простуженной лестнице и хотел только одного - сказать. Сказать о том, что душило. Я захлопнула дверь и долго плакала в подушку, забыв на какое-то время, что я счастлива, а ты маленькая нелепость, по случайности настигшая меня спустя осень.

Нет. Я не мстила. Я в очередной раз пыталась сбежать от самой себя. Я научилась думать о тебе, как о чужом. Ты отпустил. Отпустил, словно простил за что-то. И моё прошлое осталось в прошлом. Просто иногда накануне лета я вдруг становлюсь беззащитной и слабой. Просто иногда среди зимы я вдруг понимаю: моё лето останется со мной навсегда".

3
Он больше не живёт в соседнем квартале. Я уехала на другой конец города. Я не знаю его сотового, понятия не имею, есть ли у него электронка.Прошло ОЧЕНЬ много лет. А потом появился ты и вытеснил воспоминания о Несбывшемся.Удивительно. Я словно снова перестрадала первую любовь. И освободилась от неё. Освободилась от вас обоих. Разом. И счастлива, что это было в моей жизни. Просто было.

Обещание любить всю жизнь, безумная страсть, желание быть вместе каждую минуту – все это . У кого-то она романтичная, у кого-то – горькая и несчастная. Одно можно сказать точно: первая любовь остается в памяти навсегда.

Парням и девушкам, испытывающим первую любовь , кажется, что ничего в мире не может быть важнее их чувств. Однако их родители зачастую относятся к этому неокрепшему чувству скептически, а иногда и вообще запрещают молодым людям общаться, боясь, что их неопытное чадо может наделать глупостей. Неужели родители правы и первая любовь всегда обречена на провал?

Если оценить первую любовь с точки зрения психологии, то ее вполне можно назвать первым серьезным испытанием личности. То, как человек переживет первую любовь, существенно повлияет на его характер и дальнейшую жизнь. И если в жизни молодые люди подчинены множеству условностей (школьные порядки, запреты родителей, общепринятые нормы и т. д.), то в случае возникновения влюбленности человек остается наедине со своими чувствами и сам решает, как быть дальше.

Особенностью первого чувства влюбленности являются чувства и эмоции. Влюбленные еще слишком молоды, чтобы понимать и принимать недостатки любимого человека. Они любят не своего партнера, а свои чувства к нему, новые ощущения и переживания.

Крайне важно , чтобы первая любовь была удачной . И дело здесь не только во взаимности. Даже если вы были безответно влюблены, но при этом старались дотянуться до своего идеала: занимались своей внешностью и личностным развитием – это даст вам положительный опыт на будущее. А если первая любовь принесла лишь страдания и неуверенность в себе – это негативный опыт, который может принести сложности в последующих отношениях.

Дополнительные трудности приносит незавершенность и недосказанность. Если вы были влюблены, но так и не решились признаться в своих чувствах, то вы будете возвращаться к этому периоду влюбленности уже в более зрелом возрасте, заново переживать эти моменты жизни и размышлять о том, что все могло быть иначе.

Как правило, терзаться воспоминаниями по поводу первой любви свойственно людям, у которых настоящие отношения являются не слишком удачными и счастливыми. Мы начинаем вспоминать беззаботные моменты юности и тешить себя иллюзиями по поводу того, что вместе с первой любовью вернется и юность.

Однако, вместо сомнений и иллюзий лучше посвятить свою жизнь улучшению настоящих отношений. А первая любовь пускай так и остается приятным и светлым детским воспоминанием.